С этими словами женщина выдвинула ящик и порылась в папках. Ами заполнила предлагаемый ей бланк, а затем направилась прямо по коридору в палату 17БА. Девушка хотела постучать, но прежде чем это сделать, она услышала слабый старческий голос:
— Входи, дитя…
Ами очень сильно удивилась, но всё же решила последовать предложению войти. Оказавшись в палате, девушка погрузилась в одухотворённые звуки церковного пения, доносившиеся из небольшой колонки, стоявшей на тумбочке. Сквозь прозрачные шторы из огромных от пола до потолка окон в изобилии лился солнечный свет, от которого щурился маленький круглый старичок, лежавший на слишком большой для него кровати. Прятавшаяся в морщинах улыбка была искренней и дружелюбной.
— Да… — пробормотал он, оглядев Ами с ног до головы. — Воистину ты и есть та самая…
— Простите? — удивилась девушка, уставившись в круглое измождённое лицо старика.
— Присядь со мною рядом, дитя, я бы хотел получше тебя рассмотреть, чтобы убедиться… — предложил он, похлопав по постели рукой, испещрённой безобразной чёрной сеточкой сосудов.
Ами поспешила выполнить его просьбу, присев на краешек кровати, отчего улыбка пожилого мужчины стала ещё шире.
— Всё же Рей оказалась права, когда говорила мне, что обнаружив нового Хранителя, я обязательно пойму это… — пробормотал старик, обводя Ами задумчивым взглядом.
Он тронул девушку за руку. Его прикосновение оказалось горячим.
— Хранителем? О чём вы и кто вы такой?
Старик ненадолго прикрыл глаза, как будто разговор отнимал у него последние силы, затем открыл и, уставившись в пространство прямо перед собой, заговорил:
— Моё настоящее имя Жак Моро, я родился в 1300 году в Париже в семье золотых дел мастера. После посвящения в Орден Святого Доминика в возрасте восемнадцати лет, я выбрал себе новое имя брат Иоанн в честь Святого Иоанна Златоуста. А в 1340 году, когда моя молодость, наполненная странствиями, молитвами и суровой аскезой, осталась позади, меня назначили на должность приходского священника в маленькой деревушке недалеко от аббатства Сито… Должность была незначительной. Но для незнатного человека вроде меня это было настоящим подарком судьбы для того, чтобы осесть в одном месте и обратить свои оставшиеся силы и помыслы на богоугодные деяния, такие как проповедь или молитва за страждущих жителей деревни… И вот однажды, спустя шесть лет, незадолго до того, как в Европе разразилась эпидемия чумы, я проводил обряд отходной молитвы над умирающей старухой… В тот день была буря… Я получил известие о том, что меня ожидает настоятель аббатства в церкви Гарре… Отправившись туда, я обнаружил в стене проломленный проход в старую крипту… А там… Там я столкнулся с НИМИ… Четырьмя великими воинами… Поначалу я не понял кто они такие… Окрестил их дьявольским отродьем, призванных нести погибель всему живому… А потом я прозрел и увидел, что они единственные на Земле, кто бережёт этот мир от расползающейся скверны и тьмы…
— Вы… Вы говорите о братьях Сайто? — спросила Ами дрогнувшим голосом.
Старик кивнул.
— На самом деле у них много имён, дитя… Всадники, Небесные Короли, Повелители четырёх ветров и сторон света… В Библии они упоминаются под именами Гавриила, ангела Смерти, ангела Михаила, ангела грома и колебаний Уриила и Рафаила, ангела дарующего исцеление… Однако истинные ИХ имена намного древнее всех известных нам мифов, и звучат они на утраченном давно языке, словно музыка небесная…
— Получается, если всадники сражаются за свет, они не убивали моих подруг? Кто тогда это сделал? Кто убил Нару и почему?!
Ами показалось, что старик вздрогнул, но улыбка с его морщинистого лица не исчезла.
— Значит, ты подруга Нару? — спросил господин Моро. Он немного помолчал, а затем продолжил: — Тогда это многое объясняет…
— О чём это вы?
Иоанн Моро вздохнул.
— Давным-давно Бессмертная Сестра, могучая жрица огня сделала для меня предсказание, которое я был обязан хранить в секрете. В нём говорилось, что незадолго до своей смерти я найду следующего… последнего Хранителя… молодую девушку, которая полюбит всадника, спасшего её от рук злодеев, и станет одной из Великих Бессмертных, призванных охранять этот мир…
— Выходит, вы не бессмертный?
Улыбка старика немного поблекла.
— Я всего лишь человек, дитя. Видишь ли, бессмертие не может быть даровано свыше… Всадники лишь оттягивали мою смерть доступной им магией, но худой кувшин невозможно бесконечно наполнять водой… Когда-нибудь трещина и дыра станут ещё больше, и кувшин развалится на куски… Бессмертие можно заработать только самому, познавая великие тайны мира, как это сделали они сами, а также Рей, Минако и Мако, три девушки последовавшие за всадниками… К сожалению, за все эти века моей жизни я не смог овладеть секретом вечной жизни. Мой долг состоял в том, чтобы найти последнего Хранителя, которому будет под силу это сделать. Каково же было моё удивление, когда около месяца назад Нефрит принёс на руках девушку, на которую напали хулиганы. Я увидел в этом добрый знак, ведь моё здоровье за последнее время сильно ухудшилось, а магия исцеления Зоя перестала на меня действовать… Я попросил всадников оставить её в Тёмном Королевстве и принялся учить эту девушку… Рассказал об огромной коллекции книг по чёрной магии, Хранителем которой она должна была бы стать после моей смерти… Но что-то пошло не так… Я чувствовал это, но не мог объяснить… Все эти знания, что я ей давал, ослепляли её разум, чего не должно быть с истинным Хранителем… И вот однажды эта девушка принесла мне стакан воды… Потом я плохо помню, что случилось… Очнулся в этой палате… Зой принёс мне несколько книг, в том числе и знаменитый Никрономикон, чтобы я как Хранитель, знающий наизусть каждую в них страницу, убедился в целостности…
— И тогда вы обнаружили, что в одной из книг исчезла страница с нотами “Чёрное Солнце”? — спросила Ами.
— Верно. Но это была не книга, а скорее лабораторный журнал одного учёного из института Аненербе, которому удалось создать уникальную композицию, открывающую врата в мир Тьмы.
— В мир Тьмы? Но я слышала версию о Навь, мире мёртвых, куда могли заглядывать лишь посвящённые…
— Детка, мир Навь конечно же является миром мёртвых, но не тем, куда уходят души умерших людей… Славянское слово «навь» действительно означает “мертвец” или “смерть”. Навьим днём даже называют день общего поминовения покойников на Руси. Один видный учёный Б.А. Рыбаков в своей книге “Язычество древних славян” очень точно сказал, что Навьи — это мертвецы, но ЧУЖИЕ. Навь это мир, противоположный нашему живому, который населяют неорганические существа… В Библии этих существ называли демонами, а мир Тьмы или Навь адом, хотя на самом деле он таковым вовсе не является… Это антимир с антиматерией, которому не должно существовать на Земле… Видишь ли, дитя, наше мироздание в сильно упрощённом для понимания виде напоминает некие песочные часы… Вверху мир Света и Богов, внизу мир Тьмы… А мы застряли посередине… На стыке этих двух тонких миров, где человек волен выбирать сторону, которой служить… Той, к которой лежит душа — стать ли ему богом, пройдя длинный эволюционный путь перерождений или пойти по инволюционному пути демона… В каждом из миров существует светило… Некий Пульсар, вокруг которого строится жизнь… В наше мире и мире Богов это Солнце, в мире Тьмы — Чёрное Солнце, невидимое, сокрытое от глаз… И только чёрные посвящённые, избравшие путь служения Тёмным Силам способны видеть его и пользоваться этой силой. Непосвящённых же, посмевших открыть портал, ждёт неминуемая гибель души и тела…