Из центрального парка ребята отправились в Музей Метрополитен. Здесь было много чего. Но больше всего ребят поразили не картины, скульптуры и прочие культурные достопримечательности, сколько гигантизм культурных изысков. Ребята были удивлены, что в одном из залов оказался выстроенный фасад бродвейского здания, а в другом и вовсе оказался полностью построенный храм древнего Египта. Интересны также были залы частных коллекций. В одной комнате могут висеть вперемешку картины Титоретто, Эль Греко, импрессионистов, современных классиков. А по соседству собрание американской скульптуры: позолоченные амуры, мраморные мишки, женщина с веслом.
Неподалёку был музей Гугенхейма, который известен крупнейшей в мире коллекцией Кандинского. А еще больше невообразимой архитектурой. Здание напоминает перевернутую спираль. Друзья из России были горды тем, что в чужой стране так популярен российский живописец, график и теоретик русского искусства. С другой стороны их поражало, как так получилось, что эта огромная коллекция выставлялась в США, а не на Родине.
Дальше были районы современного искусства, авангардной моды, молодежных движений Гринвич Виллэдж и Сохо. В прошлое ушла репутация острова свободной любви. Сегодня эти места были во власти коммерции. Здесь можно было часами бродить по многочисленным галереям, осмотреть странные произведения космических художников. Ребята решили передохнуть и присели за столик на улице, но потом забрели в небольшое кафе, где можно было послушать джаз. Позже им удалось запечатлеть выступление уличных борцов и даже демонстрацию гомосексуалистов.
Хэрри советовал прогуляться по Бруклинскому мосту. Он сказал, что, поднимаясь по проложенной между автомобильными полосами пешеходной дорожке, вы понемногу оказываетесь, будто в заколдованном лесу из многих миль стальных канатов, вдруг выросшем на высоте двадцатиэтажного дома. Ребята побывали здесь. С верхней точки моста довелось наблюдать не только сразу три городских ансамбля — Нижнего Манхэттена, Мидтауна и Бруклина, — но и Губернаторский остров, статую Свободы и часть Нью-Йоркской бухты. Ощущение было такое, будто друзьям вдруг позволили пролететь над городом и морем на старинном самолетике с открытой кабиной, что естественно в Нью-Йорке недопустимо.
Также американец предложил забраться на какой-нибудь небоскрёб, а иначе нельзя сказать, что побывали в Нью-Йорке. Самый известный вариант ― Эмпайр Стейт Билдинг. Виктория при этом заметила, что здание интересно ещё и потому, что на него забирался Кинг-Конг. Друзья оценили шутку подруги громким смехом. С высоты птичьего полёта можно было видеть огромный город, который до самого горизонта простирался вглубь материка.
Друзья поняли, что и так потратили много времени на посещение музеев, но решили зайти ещё в Собрание Фрика. Судя по названию, которое означало в грубой форме «урод», можно было предположить, что хозяин не был хорошим человеком. Это был сталелитейный король по имени Генри Клей Фрик. Здесь в двенадцати залах было собрано много живописи: панно Фрагонара, отличные работы Ван Эйка и Мемлинга, шедевры Эль Греко и Беллини и ещё множество чего хорошего.
Ребята сели на бесплатный паром на Статен-Айленд, отходящий каждые полчаса от причала в Батарейном парке, и смотрели на Нью-Йорк так, как смотрели на него десятки поколений переселенцев, туристов и моряков: со стороны гавани. Панорама с тех пор, конечно же, сильно переменилась, но общее впечатление это ничуть не портило, скорее даже наоборот.
После увлекательного плавания гости из России забрели в Стренд на пересечении Двенадцатой улицы и Бродвея. Это был самый большой в мире букинистический магазин. Объявленные на фасаде восемнадцать миль книжных полок на деле обернулись бесконечным лабиринтом уходящих куда-то под сумрачный потолок стеллажей. Найти тут можно было всё что угодно, но процесс казался даже интереснее результата.