Такой национализм приговаривает себя к активному участию в любой антироссийской политике, в любых акциях, имеющих антироссийский характер. И даже если подобные действия угрожают существованию самой Украины, украинский национализм это не останавливает[49] и остановить не может в принципе. Иррациональная ненависть к другому народу рациональными средствами не лечится.
Изначальные психологические проблемы украинского национализма усугубляются проблемами интеллектуальными, которые во многом производны от геополитических факторов. Безусловным геополитическим и историческим центром украинского национализма является Западная Украина — территория, занимающая «пограничную полосу» между двумя цивилизациями — Русской и Западной. Отталкиваясь от одной, Западная Украина устремляется к другой. Неприятие России предопределило стремление этой земли к Западу, олицетворением которого — вследствие исторических факторов — для Западной Украины стала немецкая цивилизация и немецкая культура. Русофобия подтолкнула многих деятелей западноукраинского национализма к некритическому восприятию немецкого опыта нациостроительства, квинтэссенцией которого для них стал опыт национал-социализма. Вследствие этого западноукраинские националисты восприняли туже расовую теорию в качестве программы политического действия[50].
Подобное заимствование изначально — для большинства представителей этого течения — было догматическим копированием опыта более развитой культурной традиции. Догматическая зашоренность не позволила увидеть даже то, что присутствует в жизни Украины предельно очевидным образом: сосуществование на одной территории двух народов и двух языков. А очевидное преобладание русского языка в жизни украинского общества не менее наглядно показывало, какому народу в рамках такого культурного единства принадлежит ведущая роль.
Декларации украинского национализма о необходимости создания моноэтничной и моноязычной Украины напоминают намерение врача вылечить живое тело посредством удаления из него нервной системы. К сожалению для Украины, подобные попытки неизбежно ведут к смерти.
Украинский национализм за всю историю своего существования так и не смог выработать собственного индивидуального языка, на котором он смог бы говорить со своим народом. Говорить, не увлекая при этом часть его ложными, эфемерными целями, а говорить так, чтобы раскрывать этому народу его подлинные основания жизни и цели. Украинский национализм превратился в элемент массовой культуры, но так и не смог стать частью культуры высокой. Массовая культура призвана развлекать и отвлекать, высокая культура стремится сделать нас лучше…
В процессе осуществления украинской «оранжевой» революции и последовавшей за ней через десять лет «революции гидности» прозападная олигархия, от имени которой говорила «либеральная общественность», и местный национализм, принявший откровенно нацистские формы, выступили как две, конкурирующие друг с другом силы. Сама история этой революции включала в себя регулярные «перехваты инициативы», в рамках которых политическая инициатива попеременно переходила от одного лагеря к другому. На первом этапе развития событий инициатива была у либерального лагеря, победа Евромайдана прошла уже под знаком преобладания националистических идей, победа на президентских выборах Петра Алексеевича Порошенко, в свою очередь, означала, что олигархия вновь вернула себе ведущую роль в украинской политике. Весьма высока вероятность, что такое перетягивание каната будет продолжаться вплоть до окончательной гибели украинского государства.
В России достаточно часто звучат резкие оценки роли украинского общества в событиях Евромайдана, критикуется податливость этого общества популистским лозунгам, слабость критического восприятия реальности. Подобными чертами украинское общество действительно обладает. Но данная ситуация вполне объяснима: это общество не имеет того травматического опыта, который российское общество получило в 1990-е годы. Отсюда — историческая незрелость и высокий уровень социального инфантилизма, присущего современной украинской социальной жизни. Духовная и социальная зрелость является следствием глубоких социально-психологических травм.
49
Подобная психология свойственна и ряду националистических движений в самой России. Но если для украинского националиста иррациональным источником душевного беспокойства оказывается сам факт существования Русского мира, Русской цивилизации, то для отдельных русских националистов таким источником оказывается существование Российского государства, в иррациональной ненависти к которому они готовы жертвовать и Русской землёй, и русским народом.
50
Свою роль в таком развитии событий — помимо фактора русофобии — сыграло то обстоятельство, что через Западную Украину проходила зона осёдлости. Антисемитизм стал ещё одним элементом, указывающим западноукраинскому националисту на некую общность его собственного и немецкого культурных опытов.