В столь же шизоидной манере Умланд делает следующий вывод: «Партия регионов» является «намного большей угрозой для социальной справедливости, прав меньшинств и политического равенства, чем все украинские этноцентристы вместе взятые»[83].
В действительности извращённость подобного вывода связана лишь с тем, что Умланд выдал цели неолиберальных кругов Запада за общеукраинские. Для западного неолиберализма Партия регионов была действительно опаснее всех нацистских движений Украины вместе взятых. Эта партия, когда ей было выгодно, выступала за союз с Россией, в то время как неонацисты обещали всего лишь «расовую очистку нации». В конце концов, если в результате такой очистки население Украины сократится на несколько миллионов, то это только пойдёт на пользу грядущему «золотому миллиарду», во имя которого так усердно трудится современный неолиберализм.
Ещё один перл из воззвания поборника демократических ценностей Андреаса Умланда: «Мы также призываем западных комментаторов выражать сочувствие национальному государству, которое очень молодо, неконсолидированно и находится под серьезной иностранной угрозой. Неопределенная ситуация, в которой украинская нация до сих пор находится, и огромные трудности повседневной жизни в таком переходном обществе, порождают целое разнообразие удивительных, деструктивных и противоречивых мнений, поведения и дискурсов. Поддержка фундаментализма, этноцентризма и ультранационализма иногда может быть вызвана скорее постоянным беспорядком и ежедневными переживаниями людей, которые живут в таких условиях, чем их глубокими убеждениями [sic!]».
Интересно, если бы господину Умланду дали прочесть этот абзац на немецком языке, пусть и чуть-чуть подкорректированный, в котором бы говорилось о тяготах жизни в молодой Веймарской республике, находящейся под непосильными контрибуциями Антанты, где вдобавок ко всему ещё и со страшной силой разразился кризис 1929 года, понял бы он, что массовая поддержка НСДАП «иногда может быть вызвана скорее беспорядком и ежедневными переживаниями людей, которые живут в таких условиях, чем их глубокими убеждениями»? Впрочем, о людях надо стремиться думать хорошо, поэтому попытаемся предположить, что устами господина Умланда говорила отнюдь не подлость, а просто элементарная глупость.
Олег Однороженко в книге «День провокатора» заочно полемизирует с либеральными «отбеливателями» Евромайдана вроде Умланда или Шеховцова: «Сейчас разные недоаналитики, политологи, социологи и т. д., не будучи внутри Майдана, не понимая логику событий, судят по внешним отчётам людей, которые тоже не имели никакого отношения и не понимали, что происходит на Майдане, могут обсуждать всё что угодно. Могут минимизировать роль националистов, преувеличивать роль тех, кого они называют студенческой молодежью, хотя среди националистов 90 % — это та же самая студенческая молодежь. Поэтому это просто какое-то словесное жонглирование. Надо понимать, что и для участников на Майдане, и для власти, для всех людей, которые так или иначе имели отношение к Майдану, было понятно, что наиболее опасной силой для режима Януковича является организованный украинский национализм. Ни одна политическая сила не репрессировалась властью так, как репрессировались украинские националисты. Мы, конечно, можем назвать Юлию Тимошенко или Юрия Луценко, но надо понимать, что это люди, с которыми у Януковича были личные неприязненные отношения, что привели к таким неадекватным действиям, как их заключение. С блока той же Тимошенко больше никто не сел, и тем более не по политическим статьям. А националистические организации прессовались массово, и, если посмотреть на список освобожденных политзаключенных уже после революции, то увидим, что это люди, которые были либо активными участниками националистических организаций, либо имели националистические взгляды. Ни одного центристского, либерального, левацкого политика среди этого списка не было. Это всё исключительно мировоззренческие националисты или националисты, которые принимали участие в тех или иных структурах, в первую очередь в «Патриоте Украины». Это чётко позиционирует, кого режим считал врагом номер один и с кем он боролся. И до революции, и во время неё режим в первую очередь старался противодействовать этой движущей силе революции, потому что он понимал, с кем имеет дело. И поверьте мне, и на Майдане было то же самое осознание. Сейчас разные карманные политологи или аналитики могут сколько угодно говорить о том, какие были движущие силы на Майдане, какие люди принимали участие, какие политические лидеры засветились, но на Майдане было четкое понимание того, кто с кем борется и с кем воюет. Был политический режим Януковича, стремившийся к диктаторским полномочиям, были украинские националисты, и был народ, который сначала пошёл за официальной оппозицией, как оказалось, в никуда, а потом он переориентировался на революционную силу и поддержал украинских националистов и революционеров, которые и осуществили, опираясь на эту массовую поддержку, Украинскую Революцию. Поэтому здесь важно правильно расставить акценты и не играться в «словоблудие» и пытаться рассказать, что всё происходило немного по-другому. Когда сейчас я читаю «воспоминания» либо научные — хотя на самом деле они публицистические — работы по истории Украинской революции, то мне иногда кажется, что я принимал участие в немного другой революции, чем та, которая сейчас описывается. Потому что то, что описывается, на самом деле никогда не происходило, этого никогда в реалиях не было — это выдумки и фантазия автора. Немного другие были движущие силы, другая атмосфера, немного другие задачи и позиции сторон, которые принимали участие в революции, чем те, которые описываются в современной публицистической литературе».