Затем я тихо вышел из хранилища, нажал на скрытую пружину, и дверь с семью огромными засовами закрылась за мной без малейшего звука. Затем я поднялся по лестнице, запер за собой дверь, прошёл в комнату Абдуллы, положил фигурные ключи в железный ящик и запер его другим ключом. Затем я положил этот ключ в карман его халата и вышел из дома с бриллиантом в кармане. Вскоре я обнаружил, что люди, нанятые Абдуллой, прочёсывают город из конца в конец, пытаясь найти вора.
Тогда, чтобы избавиться от алмаза, я продал его молодому торговцу за кусочек золота. Причина, по которой моя одежда выглядит поношенной, совершенно очевидна — мне пришлось много работать, копая подвал, и Абдулла заплатил мне не больше, чем хватило бы на еду и ночлег. Остальную часть моей истории вы, наверное, знаете.
— Да, теперь я вижу, что произошло, — сказал Акмат, — и все мои предположения оказались верны. Я подозревал, что ты украл алмаз таким образом, и думаю, что понимаю, как мы с Мустафой избежали смерти, упав в колодец. Люди, которые рыли подвал, должно быть, копали у самого края колодца, и когда я опустился на дно, меня засосало через дыру, образовавшуюся под действием изливающейся воды. Должно быть, то же самое произошло с тобой и Мустафой.
— Часть твоего утверждения неверна, — сказал Кассим, — поэтому я тебя поправлю. Ты был совершенно прав, говоря, что вас засосало через отверстие на дне или в боковой части колодца, которое проделали те, кто копал подвал, ибо именно это и произошло. Но твоё утверждение, что это произошло с Мустафой, не совсем верно. Я предположил, что вы с Мустафой попытаетесь вернуть алмаз, и обнаружил, что Абдулла знал об этом. Копая подвал, я проделал в стене колодца большую дыру в нескольких дюймах над водой. Вскоре я обнаружил, что в верхней части колодца был люк, и предположил, что Абдулла сначала завладеет алмазом, а затем рассердит вас каким-то замечанием. Тогда ты бросишься на него, он откроет люк, и ты провалишься в него. Я не сказал другим людям, копавшим подвал, который, кстати, был очень обширным, что наткнулся на старый колодец, и старался не подпускать их к тому месту, где я работал, чтобы они не узнали, что я сделал.
Затем, в тот день, когда вы пришли в дом Абдуллы, я услышал, как вы разговаривали с ним, и приготовился спасти вас, если вы упадёте в колодец. Вскоре я увидел, как люк открылся, и ты, Мустафа, провалился него и упал в воду. Я затащил тебя в небольшую пещеру, которую выкопал, но не смог спасти тебя, Акмат. Мустафа потерял сознание, и когда он пришёл в себя, я, зная, что он богатый человек, сказал, что спасу ему жизнь, если он даст мне пять тысяч золотых. Мне не следовало так поступать, и я сожалею, что это сделал, но в тот момент искушение было слишком сильным, и как бы я ни хотел, я не мог отказаться от него это.
Мустафа рассердился, набросился на меня, и мы вместе скатились в колодец и погрузились на дно. В остальном моя история похожа на твою, Акмат.
— Ах! Теперь я всё понял, — сказал колдун, — ты мой брат, Кассим. Я хорошо помню твоё лицо, да и твоё лицо тоже кажется мне очень знакомым, — продолжал он, повернувшись к Эмиру.
— Я твой брат, Эмир, — ответил тот, и все трое молча обнялись. С самого раннего возраста их учили не показывать своих эмоций, и этим объясняется их приветствие друг друга с таким спокойствием. Но под этой маской холодности они любили друг друга, как и подобает братьям.
— Ну, здесь от меня толку немного, — сказал Мустафа и уже собирался выйти из комнаты, когда колдун обернулся и сказал:
— Мустафа, мне хотелось бы поговорить с тобой наедине о некоторых очень важных вещах.
Глава IV
Мустафа и колдун ушли в другую комнату, а остальные остались на месте.
— В чём дело? — спросил молодой купец, когда они остались одни.
— Мустафа, — сказал его друг, — твой отец был индусом и приходился братом моему отцу. Мы с тобой двоюродные братья.
— Двоюродные! — повторил тот. — Почему мой отец не сказал мне этого раньше? Я не знал, что у него есть родственники.
— Разумеется, он тебе не говорил, — сказал Акмат.
— Но почему он этого не сделал? И почему не сказал ты?
— По причинам, которые сейчас для тебя не очевидны, но скоро станут таковыми. Что касается того, почему я тебе этого не сказал, то я и сам не знал этого до вчерашнего дня.
— И почему ты не сказал мне об этом вчера?
— Потому что не хотел слишком тебя волновать.
— Ах! Это ясно. Но от кого ты получили эти сведения?
— От моего отца. Я встретил его вчера утром, до того как ты пришёл ко мне домой.
— Почему он не сказал тебе об этом раньше?