Каким-то образом я забыла.
Я забыла, как это было, когда мы оставались наедине.
Я забыла, каково это — когда между нами всё хорошо.
Думая об этом, я поняла, что это исчезло.
Эта молчаливая, замкнутая отчуждённость… эта пропасть, висевшая между нами после Ника, после того, что случилось на крыше… она исчезла.
Она наконец-то исчезла.
Осознание этого вызвало слезы на моих глазах.
Глядя в эти светящиеся кошачьи радужки, я крепче прижала его к себе, смаргивая слезы и пытаясь отдышаться.
— Так вот почему? — выдавила я. — Вот почему ты не хотел заниматься со мной сексом?
Я почувствовала в нём эмоциональную реакцию, настолько сильную, что задохнулась, схватив его за руки. Я почувствовала, что он смотрит на мои слёзы. Он целовал моё лицо, целовал мои закрытые глаза, и я целовала его в ответ, дотягиваясь до его волос, притягивая его, обхватывая его ногами.
Он вошёл в меня до упора, и мой разум опустел.
Он сделал это ещё раз, уже медленнее и глубже, и по мне пробежала жёсткая дрожь боли. Я опять едва не кончила. Когда он остановил меня в этот раз, я раздражённо вскрикнула.
Я чувствовала в нём печаль, но он не закрывался.
Осознав, что я ощущала его закрывшимся с тех пор, как я вернулась к нему в Калифорнии, практически всё время на Гавайях, ещё до того, как кто-то начал активные попытки нас убить, я почувствовала, как на глаза навернулись слёзы.
В этот раз я не стала их сдерживать.
Я вспомнила ссору, которую мы затеяли в пустыне, как раз перед тем, как упала боеголовка.
Я вспомнила его эмоции тогда, почти полную потерю контроля над его светом, даже в тот момент.
Он обвинял меня в том, что я не впускаю его, закрываю свой свет, лгу ему об этом. Не думаю, что кто-то из нас упоминал Ника где-либо в этом разговоре… но Ник висел там, между нами, как какой-то призрак.
Теперь я не чувствовала его присутствия.
Он исчез.
Он наконец-то исчез.
«Я люблю тебя», — послал он.
Я так остро чувствовала его слова, что прикусила губу, а мои пальцы глубже запутались в его волосах.
Я почувствовала, что Блэк открылся ещё больше, и я потеряла контроль, до такой степени, что я наполовину боролась с его светом, боролась с той его частью, которая всё ещё пыталась удержать меня, контролировать вещи.
Я понятия не имела, что изменилось.
Возможно, мне следовало оставить это в покое. Может быть, и стоило, но почему-то незнание, почему всё стало иначе и что изменилось, вновь пробудило во мне страх.
— Ты вновь мне доверяешь? — спросила я.
Я видела, как он вздрогнул. Я видела, как его глаза закрылись, когда он остановился надо мной во второй раз, прижавшись лбом к моему лбу. Я почувствовала, как жар в нём усиливается. Я чувствовала, как мой страх воздействует на него, как он пытается успокоить мой свет, вплетаясь в него и желая защитить.
— Ты хочешь, чтобы Ник остался в живых, — сказал он вместо ответа.
Я напряглась.
Потом, когда он не продолжил, я попыталась собраться с мыслями.
Я заставила себя серьёзно подумать о том, что он сказал.
Я боялась сказать ему правду.
— Ты не обязана мне ничего говорить, док, — хрипло сказал Блэк. — Это был не вопрос. Я знаю, что он нужен тебе живым. Я чувствую это. Ты действительно веришь, что он вернулся, что Ник, которого ты встретила в России — это твой друг Ник из прошлого. Я это чувствую. Ты думаешь, что новорождённый Ник… «Наоко» Брика… мёртв.
Я кивнула, ощутив странное облегчение от его слов.
— Да, — сказала я.
— И ты абсолютно уверена в своей правоте? — спросил Блэк по-прежнему хриплым голосом. — Это не просто принятие желаемого за действительное? Это не просто то, во что ты хочешь верить?
Я почувствовала, как мои челюсти напряглись, когда я подумала об этом.
Я заставила себя подумать об этом, по-настоящему подумать.
Я вспомнила Ника в России.
Я вспомнила его с Даледжемом… с моей собакой.
Я вспомнила выражение его лица, его манеры, стыд, который я чувствовала от него, хоть он и был вампиром. Я вспомнила его ревность, когда он думал, что Даледжем флиртует со мной.
Я вспомнила ту ненависть к себе, которую я видела в нём, когда он смотрел на меня.
Я вспомнила, как он едва мог смотреть мне в глаза.
— Я уверена, — ответила я.
Мой голос звучал твёрдо.
Он звучал со стопроцентной убеждённостью.
Помолчав, я добавила, обдумывая это:
— Даже странно, насколько всё было ясно, когда я находилась с ним, Блэк. Я была в ужасе, когда впервые увидела его… напугана до смерти, бл*дь. Но даже при том, клянусь Богом, он боялся меня ещё больше. Он не хотел приближаться ко мне. Он определённо не хотел прикасаться ко мне. После того, как я поговорила с ним и понаблюдала за ним с Джемом, создалось впечатление, что другой Наоко просто… исчез.