Он послал мне облако жара.
«Знаешь, меня до сих пор возбуждает, когда ты это делаешь… говоришь со мной в моём сознании, — пробормотал он в ответ. — Видимо, ты делаешь это слишком редко».
«Вот только я делаю это всё время», — парировала я, невольно забавляясь.
«Этого далеко не достаточно док. Далеко не достаточно».
«Серьёзно? — послала я. — Ты будешь флиртовать со мной сейчас? Когда мы идём смотреть на мёртвое тело?»
Блэк пожал плечами, подмигнув мне украдкой. «Учитывая обычное течение наших жизней, док, я считаю, что лучше не откладывать. Мне надо умаслить тебя, чтобы потом я смог тебя соблазнить».
Я закатила глаза, слегка фыркнув, и Блэк улыбнулся, потянувшись рукой назад, чтобы провести пальцами по моей голой руке.
На несколько секунд это почти сработало.
Затем, подумав и сообразив, что он опять меняет тему, я посмотрела на него и нахмурилась.
«Ты действительно ничего не выяснил о теле? — послала я. — Или это секрет?»
В этот раз он расхохотался в голос, заставив Фурнье подпрыгнуть.
Как раз сейчас тропа сделала последний поворот.
Перед нами открылся вид на пляж с белым песком.
Он выглядел абсолютно пустым, тянулся вплоть до светло-зелёного склона отвесной скалы вдали. Пляж, казалось, заканчивался там, где начиналась гора и её выход к океану.
А океан внезапно как будто окружил нас.
Песчаные дюны, заросли ананасов, пальмовых деревьев и гибискуса, должно быть, на удивление хорошо скрывали шум океанских волн, поскольку звук немедленно сделался громче.
Я окинула взглядом ту ширь накатывающих волн с их идеальными изгибами и белыми барашками, замечая выступы скал, которые выдавались в море с этого края пляжа. Чёрный вулканический камень каким-то образом заставлял воду выглядеть ещё более ярко-голубой и прозрачной.
Мой взгляд вернулся к горе и скользнул по пляжу вдоль изгиба острова до места, где тот встречался с отвесной скалой, покрытой зеленью джунглей и выступающей в воду с двух сторон, образуя закрытую бухточку.
Странно было видеть, что столь прекрасный пляж абсолютно пустует.
Я вообще никого не видела, если не считать нескольких сёрферов в чёрных и неоновых гидрокостюмах — они катались по волнам вдалеке, ближе к другому краю бухты.
— Сюда, — пробормотал Фурнье, нервно сверяясь с часами и окидывая взглядом пляж, словно ожидая, что вот-вот откуда-нибудь выскочит орава богатых гостей. — Мы перенесли его внутрь, чтобы никто случайно не наткнулся…
— Вы переместили тело? — переспросила я, и в этот раз мне было сложнее сохранять вежливый тон.
Фурнье полностью повернулся и уставился на меня.
Он выглядел не столько виноватым, сколько опешившим, словно не мог себе представить, почему кто-то ставил под сомнение его право или необходимость поступить так.
— Конечно, — сказал он.
— Вы исказили потенциальное место преступления, — произнесла я, скрежеща зубами. — Вы же знаете, что это противозаконно…?
Блэк широко улыбнулся, закинув руку на плечи Фурнье, отчего невысокий мужчина в белом костюме и панаме опять дёрнулся.
— Моя жена, — произнёс Блэк с явной любовью в глазах и во взгляде, покосившись на меня. — Коп в ней не умрёт никогда.
— Я никогда и не была копом, — напомнила я ему.
— Ты была почти копом, — невозмутимо сказал он. — Ты была копом-любителем. Почётным правоохранителем. Купалась в близости к полицейскому миру. Ты работала на них. Твой офис находился по соседству. Вы ходили в одну кофейню. Чёрт, да двое твоих лучших друзей…
Он умолк.
Я увидела, как его губы по-настоящему поджались.
Пытаясь отвадить то, что я видела там, и зная, что это касается Ника, я хмыкнула.
— Мне не надо быть копом, чтобы знать, что нарушать целостность потенциального места преступления — это незаконно, Квентин, — напомнила я ему. — Особенно, если об этом преступлении ещё не сообщили. Особенно, если это возможное убийство.
Вид паники, появившейся на лице Фурнье, при других обстоятельствах был бы забавным.
А так я пригвоздила его ровным взглядом.
— Видишь? — сказал Блэк, хлопнув Фурнье по спине и снова улыбаясь. — Она не может отбросить мышление копа. Они вбили ей это в голову, когда она была юной и доверчивой, как утёнок… превратив мою дорогую жену в продолжение длинной лапы закона.
Он широко улыбнулся, подмигнув мне.