Пораженные горцы нерешительно переглядывались И вдруг откуда-то раздался громкий повелительный голос:
— Яр Афзал мертв! Его убил Конан! Смерть чужаку!
Впоследствии оставшиеся в живых воины клялись, что никто из них не произносил этих слов. Тем не менее, призыв сплотил горцев в едином порыве мести. Сомнения и страх умерли вместе с вождем, уступив место необузданной жажде крови. Среди скал заметалось эхо, вторящее свирепым крикам. Размахивая ножами и кривыми саблями, вазулы бросились на киммерийца.
Конан стремительно метнулся к двери дома Яр Афзала, но горцы были слишком близко, и, оказавшись уже на пороге, варвар вынужден был повернуться к ним лицом, чтобы отбить удар полуметрового ножа. Проломив нападавшему голову рукоятью своего кинжала, он успел уклониться от удара еще одного горца, который покатился со ступеней с распоротым брюхом. Левым кулаком Конан сбил подбиравшегося сбоку вазула, а правой рукой вонзил кинжал в глаз свирепо оскалившегося воина. После чего изо всех сил ударил спиной в дверь. Брошенный нож вонзился в деревянный косяк в двух пядях от его щеки, но дверь поддалась мощному напору, и киммериец задом ввалился в дом. Не ожидавший такого стремительного отступления противника, бородатый горец, готовившийся нанести удар ножом в грудь Конана, споткнулся о порог и растянулся на полу. Варвар стремительно схватил его за ветхий ворот рубахи и одним движением швырнул в глубь комнаты. После чего толкнул тяжелую дверь в лицо наступавшим. Раздались вопли, проклятия, хруст ломаемых челюстей, а Конан уже задвинул засовы и обернулся, чтобы успеть отразить нападение вазула, который уже вскочил с земляного пола и как бешеный бросился на него.
Жазмина забилась в угол, с ужасом глядя на сцепившихся мужчин, которые катались по комнате, опрокидывая колченогие табуреты и разбивая в мелкие черепки глиняные кувшины. Оба рычали и изрыгали проклятия, а за дверью бесновалась толпа горцев, разъяренных тем, что противник ускользнул от их ножей. В створки колотили рукоятями и камнями, потом послышались глухие мощные удары: очевидно, кто-то из вазулов сообразил притащить бревно и использовать его в качестве тарана.
Деви зажимала уши ладошками, не в силах слышать этот шум, сводивший ее с ума. Конан и его противник вскочили на ноги и теперь кружили друг перед другом, выставив вперед тускло поблескивающие лезвия. Жеребец в загоне дико ржал и бил подковами о стены своей загородки. Киммериец сделал выпад, и его противник отпрянул к деревянной решетке. Как раз в этот момент жеребец ударил между ее прутьями задними копытами. Удар пришелся в хребет вазула, его позвонки хрустнули, ломаясь в нескольких местах, горец зашатался и рухнул на Конана, сбив его с ног.
Жазмина не слышала своего крика и не помнила, как оказалась возле лежащих на глиняном полу мужчин. Ей показалось, что оба мертвы. Но вот тело вазула откатилось в сторону, и ее голубоглазый похититель поднялся на ноги. Дрожа всем телом, девушка схватила его за руку.
— Ты жив, жив! Я думала… думала, он тебя убил!
— Надо же! — проворчал Конан, высвобождаясь из ее цепких пальцев. — Деви Вендии печется о жизни какого-то варвара! Или боится остаться без его защиты?
На лице Жазмины сразу же мелькнула тень надменной гримасы, она отстранилась, сделав жалкую попытку казаться прежней величественной Деви.
— Уж лучше ты, чем стая вонючих волков, воющих снаружи, — гордо произнесла она, указывая на дверь, косяк которой уже дал трещины под натиском тарана.
— Долго не выдержит, — спокойно заключил киммериец и направился к загону, где все еще тревожно взбрыкивал вороной жеребец.
Стискивая пальцы, Жазмина следила, как похититель легко сломал треснувшие деревянные прутья и приблизился к буйствующему животному. Жеребец поднялся на дыбы, ощерил зубы и пронзительно заржал, раздувая ноздри. Однако Конан решительно ухватил его за пышную гриву и заставил стоять смирно. Конь возмущенно фыркал, его била нервная дрожь, но он позволил надеть на себя упряжь и украшенное золотом седло с широкими серебряными стременами, которые киммериец снял с гвоздя на стене.
Конан взял коня под уздцы и позвал Жазмину. Она осторожно подошла, стараясь держаться подальше от копыт жеребца. Конан орудовал возле задней каменной стены загона, объясняя девушке:
— Здесь есть потайная дверь, о которой даже вазулы ничего не знают. Раз мы с Яр Афзалом крепко напились, и он показал мне ее. Дверь выходит прямо в ущелье за домом. Да поможет нам Ашура, Мардук и кто там еще…