— Неужели в тебе будет точно такой же дух?
— Можно сказать, что я взял часть своей силы и поместил в Леуса, сделал я это ради тебя. Ещё одну часть своей силы я поместил в другого духа. Этот дух останется здесь, на Иргенте, и войдёт в моё тело после моего рождения на вашей планете. Когда мы встретимся, дары соединяться, и сольются в единую силу. Тогда ты сможешь избавиться от необходимости подчинения, Леус вернётся ко мне и ты станешь свободной. В этой свободе ты сможешь открыть свой собственный дар — тот самый, который вы с Форсом закрыли себе клятвой. И, соединившись с даром Форса, вы станете великой силой, силой, которая освободит эту планету.
— Тебя не найдут когда ты родишься здесь? — всё ещё не веря в то, что она способна что-либо изменить, спросила Синха.
— Меня не будут искать. Посчитают, что я не смогу больше ничего натворить. В бренных телах мы не имеем такой силы, какую имели в бессмертном энергетическом теле. Часть своей силы я сохраню с помощью духа, который придёт ко мне после рождения. Часть сохранишь ты с помощью Леуса. Однако большую часть силы я потеряю. К счастью, у меня останется память и опыт. А сила, которую я теряю — в основном лишь сила разрушения. Она могла бы понадобиться нам для закрытия порталов, однако совет старцев меня с ней сюда никак не пропустит, это знаю точно.
Синха выпрямилась перед незнакомцем. Она сказала ему:
— Если ничего другого я не могу сделать, и твой вариант действительно лучший из всех возможных, то я принимаю свою участь. Если другого выбора нет, то пусть я пройду этот путь и сохраню в себе любовь, сострадание и человечность.
— Я не знаю этих слов, потому как никогда не испытывал чувств. Одно знаю точно: ты никогда не пожалеешь о своём выборе. Говорю тебе это как демон, способный просчитывать человеческие судьбы наперёд.
— Хорошо. Я согласна. Да пребудет со мной сила.
Глава V
— Итак, друзья, — начал перед собравшимися свою речь магистр, — мы все собрались здесь с намерением познать истину. И я познакомлю вас с ней. Вас всех.
Магистр Подо — человек среднего роста, очень пузатый, с недлинными тёмно-серыми волосами. В Академии войсковой грамоты он обучил уже не одно поколение борцов разных мастей, и считался значимым, именитым и нужным человеком. За знания ему всегда прощали его самоуверенность и чувство чрезвычайной важности собственной персоны относительно других.
— Я не могу знать, что было до меня, но я расскажу вам всё, что знаю сам, — магистр ходил кругами в центре здания и смотрел на собравшихся учеников, рассевшихся вокруг него. — И вы всегда делайте так же. Рассказывайте своим детям, что знаете сами. Тогда мы сможем передать истину через многие годы.
— Начнём с того, что наша многострадальная планета когда-то была развита и заселена вся. На морях плавали большие корабли из железа, по небу летали шары с людьми и вся планета была покрыта огромными густыми лесами. На сегодня леса нет на большей территории Иргента, древние леса с тех времён остались разве что на диких землях. Тем лесам, которые вы видите здесь, в жёлтой долине, не более ста-двухсот лет. Эти деревья всего метр-полтора в ширину. Если бы вы видели дерево, которое пережило катастрофу, то знали бы, что его ствол едва обхватит десяток человек!
Форс слушал внимательно, прекрасно понимая, о чём говорит магистр. Выйдя с диких земель, он действительно не встретил ни одного дерева, в стволе которого можно выдолбить себе домик и жить. И ни одного дерева выше холмов и гор он тоже не увидел. Все деревья здесь были очень маленькими по меркам малой Родины Форса.
— Так же раньше были большие машины. — магистр нахмурил брови и посмотрел на собравшихся, как на маленьких детей. — В детстве родители пугали вас такими машинами. В высоту они были такие огромные, что даже несколько десятков человек, если их поставить друг на друга, не достанут до края этого монстра.
— А куда они исчезли? — спросил один из учеников.
— Вот, посмотри, — магистр достал из своего кармана железяку полукруглой формы и подкинул ученику, — всё переплавили вот на это. В годы после катастрофы эти машины стали едва ли не единственным источником металла на оставшейся заселённой территории. Ещё мой прадед разбирал их и нёс кузнецам, за что получал деньги. Деньги тогда ещё были у всех и именно деньги обменивались тогда на продукты и нужные вещи.
Покрутив в руках брошенную магистром железяку с дырочками, ученик недоумённо спросил: