Он берет телефон и кому-то набирает.
- Алло, Бен, привет. Да, я знаю, который час, просто не могу уснуть, какая чертовщина в моей голове, мне не дает покоя тот факт, что птицы… они были давно мертвы, я не могу никак найти этому объяснение. Ты не выяснил, кем была та девушка? Еще нет? Я знаю-знаю, что сейчас вообще не время обсуждать это, и что завтра я могу сам в участке узнать все, да и вообще это дело уже далеко не наше, но, что если после смерти что-то есть, Бен? Что если можно остаться в этом мире в виде злобной сущности, желающей мести за свою смерть? Может ли такое быть? Ну, хоть малейшая вероятность? – он говорит тише, будто боясь, что кто-то может услышать его, но в этой комнате, кроме кота и меня никого нет. Он боится, что я слышу его? – Бен, я не могу спать, слышишь, кто-то или что-то… оно… нашло меня… И оно пришло оттуда, с того места, где мы нашли труп. Может быть, я схожу с ума, но я чувствую его, и оно явно не доброе. Я не думаю, что это может быть та девушка, ну, понимаешь, ее душа и все такое, потому что это нечто иное, и оно … само зло, слышишь Бен? Если существует бестелесное зло, то сейчас я очень четко ощущаю его присутствие, и мне до чертиков страшно, чувак, слышишь! Нет, я не пьян! Да, я выпивал накануне, но уже давно протрезвел. Нет, мне не нужен выходной, я просто хочу, чтобы ты знал, потому что ты единственный, кому я могу доверять. Если я умру – это оно убило меня!
14. Инсайт
Ничто не имеет значения.
Ни эта кровать, ни этот пол, ни эти стены, ни эта комната, ни эти шторы, ни эти самые грязные окна, ни проезжающие мимо машины, ни километры дорог, соединяющие между собой города, которые, в свою очередь, создают целые страны и континенты.
Ни один человек, который носит внутри себя целую вселенную, ни весь мир за окном - ничто не имеет значения... Ничто... Кроме меня. И этой ненависти к Джиду, которая застилает мне глаза. Здесь и сейчас. В данную минуту. Меня будто приковало тысячью цепей к простыням. Мои ладони сжаты в кулаки, в висках, монотонным ритмом, тысячью молотков, бьются сгустки крови. Ещё чуть-чуть... И я... Взорвусь! Я не могу ничего поделать с этим. И не хочу. Я сошла с ума, что вполне логично. Сошла ли я с ума только сейчас или всегда была чокнутой? Все остальные чувства бесцветной жижей болтаются где-то далеко, можно сказать, что их теперь нет. Есть только я и моя ненависть. И она сильнее моего нежелания жить.
Можно даже сказать, что она впервые наполнилась смыслом - сделать как можно больнее, а в лучшем случае и вовсе убить к чертям этого подонка. Такие как он не должны жить, дышать, ходить по Земле, пить по утрам кофе, общаться с людьми, заводить семьи, но на досуге забирать чужие. Кем он себя возомнил, больной ублюдок?!Я убью тебя, Джид! Я уже более чем полностью уверена: это ты убил Теру! Сколько ещё крови на твоих руках? О, нет, лучше молчи, даже в своей голове я не могу слушать твой мерзкий голос! Я не могу больше сидеть здесь, взаперти, и травить себя этой ненавистью. Этим ядом, который до краёв наполнил меня. Теперь я - то самое зло, что ты взращивал и подкармливал много лет. Я хочу вырезать на твоём теле каждое ругательство, которым ты так щедро одаривал меня! Каждое твоё обидное слово, что летело мне в лицо, как грязные камни. Медленно и размашисто, смакуя каждую букву, чтобы ты почувствовал всё на своей же шкуре! Я больше не верю ни в какое искупление грехов в следующих жизнях. К чёрту это дерьмо! Мне нужно узнать, что он делал тогда, на том обрыве. Это явно не обычная прогулка по побережью океана.