- Что за хрень ты несёшь? Я не знаю тебя, я никого не хоронил!
- Ах, да, под именем Лилит не знаешь, как же я могла забыть, - я склоняюсь ниже, глаза Лилит горят ярче, в кромешной тьме это уже не походит на простое отражение света. Они светящимися точками впились в него, и сквозь них смотрю я, всем своим демоническим существом желая обладать им, - Я Тера, ублюдок, и я вернулась с того света, чтобы забрать тебя с собой!
Он начинает истошно кричать и пытаться дёргаться, но моя сила намертво приковала его.
Мы проваливаемся в наше прошлое.
«Почему ты не отвечал мне?» - «Я был занят, не видел твоих сообщений», «Ты останешься сегодня?» - «Нет, сегодня не могу, очень много дел, давай на днях, я позвоню», «Что-то случилось? Почему ты не в настроении?» - «Ты специально ищешь повод, чтобы поругаться?» - «Нет, я просто хочу знать, что случилось?» - «Ничего не случилось, просто нет настроения и всё. Слушай, давай я сегодня дома переночую, я вижу, что это будет плохой вечер, не хочу ругаться!»
Мы проваливаемся в его молчание, когда он был за рулем, в его игнорирование, когда я писала ему и ждала звонка, в его нервозность, когда он всегда хотел куда-то убежать. В его трусость и подлость, когда он не хотел делать выбор. В мою смерть. Когда он вздохнул с облегчением, хотя не желал признавать это. Облегчение, ведь она мертва. Всё, что его волновало – это проблемы, подозрения и неловкие вопросы, но Тера мертва, а значит, ложь уже становится истиной, значит её уже НИКТО и НИКОГДА не увидит, и она не узнает, какой подлой скотиной он был!
- Я думала, дело во мне, в моем поведении, словах, жестах, я думала, что недостаточно хорошо стараюсь, поэтому мы часто ссорились, а дело было в том, что ты оказался жалким вонючим лгуном, который не мог просто уйти, оставив меня в покое! Чтобы быть счастливым со своей принцессой, преклоняясь и расшаркиваясь перед ней! Вы были рады моей смерти, она означала, что теперь вы оба свободны ото лжи, что вам больше не надо избегать неловких моментов, разговоров и истины, я была мертва, а вы отлично проводили время! Только я всё это время истекала кровью рядом! Обнимала тебя холодными объятиями остывшего трупа, водила по её губам своими пальцами вместе с её винной помадой, я была рядом и мечтала разорвать вас на куски, жалкие, никчёмные твари!
Тёплая, вязкая, солёная, она проникает в горло, обволакивая скользкими щупальцами, затекая туда болью и отчаянием. Это кровь, это жизнь. Я прокусила его шею, вырвав кусок плоти, и кровь брызжет во все стороны, окропляя стены, мебель, лицо Лилит. Снова вгрызаюсь в Эйдена, пожирая наше прошлое, всё самое светлое, что оставалось на дне моей души, и мой демон ликует, я ликую, я и есть демон!
Эйден хрипит, дёргается, вытаращив глаза, его зубы красные, его губы красные, мы оба изрешечены его брызжущей кровью.
- Мой милый, мне так жаль, что мы так и не попали в горы, я бы хотела сидеть в тишине и наблюдать, как туман переползает через горный хребет, как лес утопает в его молочной пелене, но этого никогда не будет. Прежней меня больше никогда не будет… Это ТЫ убил меня, меня настоящую, ты, а не тот урод в лесу! И знаешь, что? Я думала ты сладкий на вкус, а ты отвратительный, пресный и скользкий, как кусок дерьма!
Он силится что-то сказать, но я прогрызла его глотку, и теперь он не мог говорить, только отчаянно хрипеть. Интересно ли мне, что он хочет сказать напоследок? Нет, мой демон жаждет просто сожрать его, хочет убить это никчемное существо, чтобы он больше не просыпался по утрам, не пил свой кофе и не попал на похороны Анабель. Пусть это будут похороны их любви, которую они строили на моей могиле. А теперь мы все вместе попадем в ад, добро пожаловать, милый!
Я вгрызаюсь в его лицо, отрываю нижнюю губу, откусываю нос, в исступлении рву его на части, свою любовь, свои мечты, свою уже несостоявшуюся жизнь. Вы все были прокляты в тот день, когда меня уносила стая чёрных птиц в небо, и когда я падала вместе с ней во тьму, задыхаясь и цепляясь за жизнь, вы были прокляты и помечены демоном. И вот я пришёл, чтобы ваши ангелы рыдали кровавыми слезами. Я пришёл к вам, утолить свою боль вашим отчаянием и страхом.