— Одну её не пущу, — сквозь зубы предупредил Шторм.
— Она и не останется там в одиночестве, — пожал плечами Хальдор. — Буклих будет рядом.
— Но Марина растеряется одна… с Буклихом, — поправилась встревоженная Мелинда. — Буклих умеет брать силы, но не сумеет отдать силы городу!
Маги и энергогностики заговорили громко, отстаивая каждый свою позицию, что надо делать и как именно. А Марина стояла за их спинами и растерянно посматривала то на обозлённого Шторма, который не хотел оставлять её в одиночестве, то на Хальдора, утверждающего, что с нею, с Мариной, не должно случиться ничего страшного.
«Им хорошо, — частя дыханием, думала девушка. — Буклих-то — крылан. Если почует опасность — улетит и будет прав. И даже Шторм ничего не сумеет доказать. Жить все хотят. Почему мне нельзя остаться с ними? А вдруг город сумеет дотянуться до меня сам и начнёт брать те силы, которые у меня есть? А если придумать какое-нибудь заклинание, чтобы объяснить городу, что необходимая помощь уже здесь? Тогда город и сам придумает, как стряхнуть с себя эту гадость и прийти ко мне… Хлеб за брюхом не ходит, блин!.. Почему я должна лететь туда, где фиг знает что может произойти?!»
— Господа, — негромко сказал Киприан, видящий-проводник. — Господа, посмотрите…
Все взглянули в его сторону.
Тёмная, до сих пор однородно волнующаяся гуща начала изменяться. Сначала в одном месте, среди мелковатых волнышек, будто обеспокоенных ветром, появился округлый остров. Он был абсолютно твёрдых очертаний и постепенно поднимался над тёмными волнами, медленно, но решительно увеличиваясь. «Будто бомба всплывает!» — испуганно решила Марина.
— Слева, — проговорила Захария прерывистым голосом.
Слева возникал ещё один остров — таких же сокрушительных размеров.
— Между ними, — прошептал Шемар.
Между двумя «бомбами» густая масса зашевелилась слишком активно — и на поверхность всплыли странные фигурки, похожие на человеческие, но это были отнюдь не настоящие люди. Всплыв, они остались держаться на поверхности тёмных вод на четвереньках, будто специально показывая своё отличие от нормальных человеческих тел: все уже видимые глазу и следующие всплывающие фигурки горбились из-за острого нароста на позвоночнике, похожего на рыбий плавник. Первые появившиеся неспешно развернулись к существам в защитной сфере…
Марина расслышала движение металла: мужчины, не отрывая взгляда от фигурок, вынимали оружие из ножен. Значит, на сферу они больше не надеются? Внезапно пронзила мысль: если она, Марина, окажется далеко от них, некому будет укреплять силой сферу! Маги это знают, но всё равно больше думают о ней, о Марине! О её безопасности!
— Бо-оги…
Девушка не поняла, кто это сказал. Да и нужно ли понимать? Она бы сейчас и сама ругалась изо всех сил, вот только не то что язык не повиновался — мозги отупели подчистую! Всплыли те две «бомбы». И оказалось, что это головы каких-то истуканов! И они, эти истуканы, продолжали подниматься из тёмной гущи магической грязи! Тела их будто отлиты из раздутого металла каким-то восточным мастером, создающим божков. Правда, кажется, этот мастер и сам не ожидал от себя гигантомании таких размеров. Каждая ручища, которая пока безвольно свисала вдоль тел, была толщиной в два человека, а ноги… ножищи!
Все шарахнулись от края сферы, к которой шагнул один из двух истуканов. А тот, с трудом склонив башку с едва намеченными прорезями вместо глаз на том ровном месте, что у других называется лицом, неподвижно постоял над защитой и неожиданно обрушил на неё страшнейший удар.
В момент удара кулачищем Мелинда вскинула руки, словно собираясь принять на себя этот жуткий удар, а Марина инстинктивно обняла подругу за талию. Инстинкты не обманули: светлая драко продолжала качать силу из девушки. Но и Мелинда, и все остальные рухнули на колени, когда сфера сильно прогнулась в месте удара.
Первыми опомнились Шторм и Шемар. Оба подскочили к кулаку, который истукан и не думал убирать сразу, и пронзили его с двух сторон мечами. Тёмный драко вскрикнул: его меч прорезал часть мощного кулака между пальцами, и истукан, резко сомкнув на лезвии его меча, по ощущениям, каменные пальцы, выдрал из его руки меч, подняв затем добычу, будто похваляясь ею перед кем-то.
Кулак Шемара, ещё не сообразившего, что меча у него больше нет, по инерции за мечом врезался в сферу, и тёмный драко охнул от боли. Его быстро дёрнул к себе Хальдор и быстро сжал руку Шемара в своих ладонях. Кажется, ректор обладал сильнейшими целительскими способностями. Шемар только вздохнул разок, кривясь от болезненного ушиба, а потом кивнул и вернулся к Шторму, который успел вынуть свой меч из странной плоти, похожей на металл, но им не являющейся.