Я думала, как всё это наверняка усиливает напряжение между нами — наверное, намного сильнее, чем мы оба осознавали. Я думала обо всём, через что мы прошли за последние несколько лет, и как мы оба всё ещё пытались подстроиться под недавно завершённую брачную связь, не говоря уж о переменах в нас обоих… не говоря уж о превращении Ника в вампира после того, как мы месяцами считали его погибшим.
Пока Ник не напал на меня, Блэк тоже грустил из-за Ника.
Пока ему не пришлось лицом к лицу столкнуться с Ником-вампиром, Блэк оплакивал его.
Я готова была поспорить, что Блэк всё ещё скучал по человеку Нику Танаке. Потеря этого Ника, его друга, сокрушила его. Может, не настолько, как это было со мной и Энджел, но намного сильнее, чем он признавал даже сейчас.
Легко было забыть об этом, но я знала. Я знала Блэка.
Блэк был близок с немногими людьми.
Блэк доверял немногим.
Ник не был одним из сотрудников. Ник был членом семьи.
Я знала это. Я чувствовала это.
Я уже подозревала, что у Блэка возникла реакция сродни травме, вызванная этим всем: перемены в нашем браке, перемены в его свете, перемены в моём свете, события на острове, исчезновение Ника, нападение на Кико, превращение Ника, моё изнасилование, тот факт, что его жена внезапно исчезает и снова появляется из ниоткуда; тот факт, что его жена возвращается с травмами, но не помнит, как их получила; его собственное путешествие между измерениями; рассказ кучи старейшин-видящих о том, что мы не самые обычные видящие; усиленные попытки Чарльза воссоздать родной мир Блэка, мир, который никогда не был добр к Блэку.
Я гадала, не дистанцировалась ли я от всего этого, чтобы справиться.
Я гадала, не закрывала ли я свой свет от Блэка, как он говорил; не было ли это моим механизмом преодоления, тогда как его механизм преодоления — это агрессия, гипер-опека и агрессия… и к тому же это его реакция на мою отстранённость от него.
Думая обо всём этом, я стояла в туннеле между утёсами, как парализованная.
Мне хотелось плакать.
Мне хотелось побежать за ним.
Мне хотелось накричать на него.
Я стояла там, наблюдая, как они с Ковбоем скрылись из виду за тем изгибом утёса.
Я стояла, тяжело дыша и сжимая в кулаки руки в перчатках.
Я стояла там, чувствуя, как гулко колотится сердце в груди.
Над головой быстро промелькнула тень — так быстро, что мне не хватило времени посмотреть вверх.
Затем вокруг меня взорвался звук.
Он стер всё.
Он стер… абсолютно всё.
Я не услышала свист.
Я не услышала взрыв.
Я в тишине отлетела назад. Мои ноги оторвались от камня, моё тело отбросило как тряпичную куклу, будто со скоростью света, и всё вокруг размылось.
Я мельком видела небо…
Всё полыхнуло белым.
Звук исчез.
Затем я с силой врезалась в грубую стену заострённого камня.
Я захрипела, весь воздух болезненно вышибло из лёгких. Я повалилась к основанию скалы, где я врезалась в стену песчаника…
Всё потемнело.
Глава 8
Кратер
«МИРИ!»
Он кричал в пространство. «МИРИ! ОТВЕТЬ МНЕ! МИРИ!»
Видящие вокруг него содрогнулись от боли.
Блэк видел, как они отпрянули, ощущал в пространстве их сильное вздрагивание.
Но ему было наплевать.
«МИРИ! ЧЁРТ ПОДЕРИ! ОТВЕТЬ МНЕ! МИРИ! МИРИ!»
Холо зажал уши ладонями.
Его лицо исказилось болезненной гримасой.
Блэк бродил вперёд-назад, по кругу обходя обрушившуюся часть стен столовой горы.
Одна Энджел молча стояла возле него.
Как и он, она уставилась на гору обломков, возвышавшихся перед ними, на заблокированный туннель, переполненный кусками песчаника и скалы. В отличие от него, она стояла совершенно неподвижно, её голова и тело были расположены так, словно каждая её часть напряжённо устремлялась в том направлении, будто она слушала и пыталась найти свою подругу.
Они ждали. Они ждали, когда скала, камень и песок осядут.
«МАТЬ ТВОЮ МИРИ ОТВЕТЬ МНЕ ОТВЕТЬ МНЕ ОТВЕТЬ МНЕ!»
Блэк вкладывал каждую унцию себя в эти крики.
Он чувствовал, как другие видящие отступают ещё дальше, пытаясь убраться от него, пытаясь убраться от радиуса его света, огня и того, что он направлял вверх из-под своих ног. Игнорируя их и злясь, что они реагируют как бл*дские хлюпики, не стоят с ним, не кричат с ним, Блэку пришлось приложить усилие, чтобы не направить этот свет на них с настоящей агрессией.