— Твой долг! Твоя судьба! — вторил другой голос.
Не открывая глаз, Борнас качнул головой, будто пытаясь стряхнуть незваных гостей. Однако гости не торопились покидать его.
— Разве ты забыл о своей службе? Разве ты забыл о своём месте?
— Моё место? — задумчиво пробормотал Борнас.
— Конечно. Чьё же ещё? Кто, кроме тебя, достоин этой великой чести? Кто, кроме тебя, способен поддерживать жар Котла?
— Жар Котла, — бормотание Борнаса становилось еле разборчивым. — Мои угольки! Мой долг!
— Вот именно! Твои угольки! Ты совсем забыл о нас, — укоризненно звучали голоса. — Тебе всё равно. Тебе плевать.
— Нет! Нет! Нет! Мои угольки! — встревоженно закричал Борнас, открыв глаза.
В тот же миг о понял, что не имеет крыльев, и камнем устремился к приближающейся навстречу земле.
— Мои угольки! Мои друзья! Как же я мог! Как же мог, — заскулил он, пытаясь дотянуться до падающих вместе с ним угольков.
Он схватил ближайший уголёк и попытался засунуть его в мешочек на поясе. Обнаружив, что мешочек отсутствует, Борнас в отчаянии сжал уголёк в руке и прижал к груди.
— Что же делать? Как же так? — взволнованно бормотал он.
Его уже совершенно не тревожило падение, его волновало лишь то, как собрать своих друзей. Свои угольки.
Его глаза вдруг округлились в догадке, и улыбнувшись, он засунул уголёк себе в рот. Все остальные отправлялись туда же. Однако вскоре места во рту уже не осталось, но угольков вокруг было ещё великое множество. Все они падали вместе с ним, и молили о спасении.
Слёзы брызнули из глаз, когда он начал раздирать свой живот, впившись в него когтистыми пальцами, но на его лице в этот момент сияла улыбка.
«Здесь! Здесь вы все сможете поместиться! Я спасу вас всех!».
— Жар Котла продолжит пылать! — торжественно запели угольки. — Очищающее пламя!
* * *
Голоса под фиолетовым небом: кричали, смеялись, что-то бормотали, что-то выясняли, что-то доказывали кому-то. Трое под одними и теми же облаками, но каждый отдельно в своём, персональном кошмаре. Каждый в своём сне.
Впрочем, кошмар быстро сменялся прекрасным сновидением, но только лишь для того, чтобы вскоре вновь превратиться в кошмар. Эти сны не приносили никакого облегчения: ни для тела, ни для души. Они лишь выковыривали из самых потаённых уголков сознания все нерешённые вопросы, чтобы попытаться решить их, хотя бы во сне. Чтобы найти ответы хотя бы здесь, в мире грёз.
* * *
— Почему ты ешь эти ягоды? — с удивлением в голосе, спросил Айзек.
Его удивление было направлено скорее на самого себя, нежели на собеседницу. Слова, словно птицы, вылетали из уст самовольно и совершенно неконтролируемо.
— Какие ягоды, Айзи? Что ты несёшь вообще, — захохотала Эйко, вытирая со своих губ фиолетовый сок.
Ягоды были сладкие и сочные. Сногсшибательный вкус, вышибающий остатки здравого рассудка.
— Не называй меня так! — огрызнулся Айзек.
— Как? — Эклипсо продолжала гоготать во всё горло.
— Айзи. Я не Айзи.
— А кто же ты? — внезапно остановив новый позыв смеха, воскликнула Эйко.
Вместо ответа Айзек раздавил в ладонях очередную горсть ягод, а затем прикрыл лицо руками, по локоть испачканными в чернилах ягодного сока.
— Я никто. Я пустота под маской, — наконец прогундосил Айзек сквозь ладони.
Эйко вновь залилась смехом.
* * *
Выныривая из трясины безумия, изредка это ему пока удавалось, Айзек уже всерьёз начинал обдумывать план побега из этой западни. Было совершенно очевидно, что всё происходящее вокруг — дело рук творца этого мира. Почему этот творец вдруг впал в сумасшествие — не имело никакого значения. Имело значение то, что Эклипсо становилась опасна и для себя, и для всех окружающих. И чем дольше они оставались здесь, тем меньше шансов у него оставалось.
Просто свернуть ей шею было очевидным, но довольно рискованным поступком. Он не знал наверняка, как после этого поведёт себя этот иллюзорный мир. Последствия могли бы быть совершенно непредсказуемыми, и вместо спасения, Айзек мог бы наоборот застрять здесь без какой-либо возможности выбраться. Поэтому пришлось пока отбросить эту идею, и придумать более гуманный способ.
Но думать было всё сложней с каждым рассветом.
Хотя… Зачем вообще думать?
Ягоды такие вкусные!
Закаты такие красивые!
* * *
— С угольками хоровод! — орал Борнас нараспев. — Станьте души, станьте в круг!
— Вместе веселей гореть! — подпевали угольки. — Не утихнет ваша боль!
— Никогда!!! — крикнул Борнас.
— Никогда!!! — вторили ему угольки.