— Это было какое-то сумасшествие, — ответила Эклипсо.
— Да, — кивнул демон. — Нам едва удалось выбраться.
— Кстати, — Эклипсо извернулась и посмотрела ему в глаза. — Как тебе пришла в голову идея насчёт «вдоха»?
— Неплохо сработало, да? — ответил он. — Это была импровизация. В моём сознании вспыхнул образ озера. Оно было такое тихое, такое спокойное. Озеро посреди скал, на поверхности которых играли отражения его вод.
Эйко была удивлена, услышав упоминание своего внутреннего озера из чужих уст, однако молча продолжила слушать.
— Я увидел тебя, опускающуюся ко дну. Водоросли касались твоего тела, убаюкивая. Ты улыбалась. Ты хотела тонуть, хотела остаться там навсегда. В той тишине, — Айзек пригубил вина, смочив пересохшее горло. — И тогда мне пришла в голову идея, что тебе нужен воздух, что тебе нужно вынырнуть. В общем-то, моё сознание тоже было словно в тумане, словно распадалось на части. И эта идея с «глотком воздуха», видимо, была последней попыткой разума зацепиться хоть за что-нибудь.
— Я рада, что это сработало, — наконец произнесла Эйко.
Айзек лишь улыбнулся:
— Лайма бы сейчас, жаль у них нет лайма.
— Кто такая Немезида? — выпалила Эйко, возмутив Эклипсо.
— Долгая история, — не выражая никаких эмоций, ответил Айзек. — И… слишком личная.
— Ясно, — тихо сказала Эклипсо, не позволяя Эйко настаивать и портить момент.
Они затихли, и некоторое время в пространстве слышалось лишь журчание воды.
— Кто ты такая, Эйко? — нарушил молчание Айзек.
— Долгая история, — ответила Эйко, всё ещё, совсем по детски, обижаясь за его прошлое нежелание отвечать на её вопрос. — Я хотела бы однажды рассказать тебе, — второпях добавила Эклипсо, желая немного сгладить ответ сестры.
— Доверие — странная штука, — Айзек вдохнул ароматный воздух. — Обоюдоострое лезвие ножа. Оружие, которое ты протягиваешь своему собеседнику, рукоятью к нему. И никогда не знаешь, как он использует его в дальнейшем, когда ваши взаимоотношения изменятся.
— Возможно, что никак не использует, — ответила Эклипсо.
— Вполне возможно, — произнёс Айзек. — Но проверять это на практике никто не хочет. Никто не хочет рисковать, раскрываться, ожидая подвоха. Или боясь осуждения.
Они вновь молчали, чувствуя прикосновение кожи друг друга.
— Эклипсо, — вдруг выпалила Эклипсо. — На самом деле меня зовут, Эклипсо. Вернее… не только Эйко, но и Эклипсо… Как-то так, в общем.
— Эклипсо значит, — протянул Айзек, улыбнувшись. — Красивое имя. Что же, рад познакомиться с тобой, Эклипсо.
— И что, ты совсем не хочешь знать подробностей? — воскликнула Эйко.
— Полагаю, что если захочешь, то сама расскажешь, — пожал плечами демон.
Она вновь прижалась головой к его груди. Несмотря на все её сомнения по поводу него за последнее время, в этот момент она совершенно не могла и не хотела видеть в нём какого-то монстра. Возможно сейчас, как никогда, ей нужен был тот, кому можно было довериться. Хоть на миг, в этом безумном мире.
— Что имел в виду тот колдун? — вдруг вспомнила она. — Что за «выход», который неприемлем для тебя?
Айзек глубоко вдохнул, и лишь через некоторое время ответил:
— Да так, в общем-то ерунда.
— Это не ты ли недавно философствовал о доверии? — настаивала Эклипсо.
— Дело не в доверии… или недоверии, — спокойно ответил Айзек. — Дело просто в том, что это уже не имеет никакого значения.
— Тогда тем более, — не унималась Эйко. — Я же просто вижу, что тебе очень больно.
— Мои крылья, — набрав воздуха в грудь, выдохнул Айзек. — Чёртов колдун предлагал их ампутировать.
Эклипсо подняла голову и внимательно посмотрела на него. Затем молча коснулась его крыльев. Вопросы вертелись на её языке, однако вскоре она поняла бессмысленность их озвучивания. Ответы Эклипсо и так теперь прекрасно знала сама.
Для неё потеря крыльев была всего лишь потерей конечностей — болезненно, ужасно, но вполне переносимо. Лично Эклипсо вполне нормально смогла бы прожить и без крыльев, что собственно она и делала всю жизнь. Но так же она прекрасно понимала, чем являются крылья для демона. Не просто конечностью, не просто частью тела, позволяющей летать среди облаков. Это был символ. Лишившись крыльев, не важно каким образом, демон переставал быть демоном. И для общества, и, что гораздо важнее, для себя самого. Именно поэтому Айзек даже не рассматривал вариант ампутации, хотя было уже очевидно, что проклятие оков будет распространяться и дальше по телу, пока в конечном итоге не убьёт его.