— …И тем не менее, из нас двоих это я остерегаюсь работать с вампирами, — пробормотал он.
Я слегка усмехнулась.
— Так вот как ты попала на крышу той ночью? — спросил он. — С Ником?
Я вновь неохотно кивнула.
— Думаю, да.
— Землетрясение, — сказал Блэк, посмотрев на меня. — Той ночью произошло землетрясение. Ты исчезла сразу после землетрясения. После всего случившегося с Ником и беспорядками… затем ещё и землетрясение. Наверное, это опять навалилось на тебя сверх меры…
— Да, — сказала я, выдохнув. — Наплыв эмоциональных переживаний, похоже, определённо служит спусковым крючком. Логично.
Он вновь фыркнул.
— Да? Тот факт, что ты телепортируешься от стресса? Это кажется тебе «логичным», Мириам? Может, тебе стоит объяснить это мне. Потому что я ни разу не слышал, чтобы видящий был способен на такое. Даже кто-то из посредников.
У меня не было для него ответа. Не в этом случае.
— Я не уверена, что это именно «стресс», — сказала я, затем, выдохнув, призналась: — Я подозреваю, что это скорее реакция в духе ПТСР. Самостоятельная постановка диагноза не рекомендуется в моей сфере деятельности, но я думаю, что некоторое из этого выходит за рамки обычных представлений о «стрессе».
Блэк нахмурился. Он ничего не ответил, но я чувствовала, как он сканирует мой свет, а то глубинное беспокойство в его свете усиливается.
Вздохнув, я просунула руки под его кожаную куртку и крепко обняла поверх ремня на поясе.
Блэк тоже вздохнул.
— Иисусе, — сказал он мгновение спустя. — Ты действительно хочешь, чтобы я работал с этими мудаками. С Бриком. С остальными кровососущими психопатами.
Он произнёс это не как вопрос.
И всё же я ответила так, словно это был вопрос. Почти.
— Не думаю, что у нас есть выбор, Блэк, — сказала я.
Я чувствовала, что намёки на ту злость вновь кружат в его свете, но он лишь кивнул.
— Я пошла к Брику только для того, чтобы обсудить варианты, — сказала я, крепче стискивая его обеими руками. — Я не намеревалась обещать ему что-либо. Я не намеревалась предлагать ему что-либо, Блэк… от твоего имени или даже от своего. Я просто хотела узнать, можем ли мы что-то спасти. Я хотела знать, можем ли мы ещё сформировать какой-то временный союз. Желательно пока мой дядя не развязал полноценную гражданскую войну.
Фыркнув, я поджала губы.
— …и пока ты ещё не подписался стать его новым любимым наёмником.
Блэк помрачнел.
Я почувствовала это, не поднимая взгляда.
Я также чувствовала, как он обиделся на намёк, что он бы просто вручил себя моему дяде.
Я также чувствовала, как Блэк осознает, что он смирился и фактически готов был именно так и поступить. После того, что Ник сделал со мной, всё, что помогало Блэку убить больше вампиров в короткий промежуток времени, выглядело в его глазах большим жирным плюсом.
Если Чарльз помог бы ему быстрее найти и убить Ника, что ж, тем лучше.
Опять-таки, я это понимала.
Я просто знала, что это приведёт к смерти Блэка.
Или к тому, что он превратится в какую-то марионетку моего дяди.
Но я чувствовала, что Блэк вновь думает. Я чувствовала, как более стратегическая часть его большого мозга включается в работу, хотя немалая его часть отрицала этот факт и отвергала меня за то, что я заставляю его менять курс, тогда как по большей части он очень, очень хотел продолжать орать на меня, что бы он ни говорил.
Чувствуя, как он думает, я понимала, что он уже отчасти осознает мою правоту.
По поводу Чарльза. По поводу того, что вампиры теперь остались нашим единственным вариантом.
Та же часть его уже понимала это.
Он просто это игнорировал.
Я чувствовала, что его раздражал тот факт, что я заставляла его прислушиваться к этому пониманию.
По правде говоря, я ощущала лишь облегчение. Сомневаюсь, что я могла хоть как-то скрыть от него это облегчение. Какое бы удовлетворение ему не принесло превращение в полноценного убийцу вампиров вместе с моим дядей, мы просто не могли себе это позволить.
Сначала мы должны разобраться с моим дядей.
Потом у нас будет время разобраться с вампирами.
Надеюсь, что будет.
— Мири, — произнёс Блэк.
Он слегка ослабил объятия и посмотрел мне в лицо.
Я вздрогнула, почему-то больше потрясённая этим мягким тоном, чем его злостью ранее. Как только я посмотрела ему в глаза, он вновь крепко стиснул меня обеими руками.
— Мириам, — сказал он. — Дорогая. Свет моей жизни, — он стиснул зубы, глядя на меня своими золотыми, пятнистыми, тигриными глазами. — Если ты ещё раз вот так накачаешь меня наркотиками, моя дорогая, милая, ненаглядная жена… по какой бы то ни было причине… у нас с тобой состоится серьёзный разговор, блядь. Очень серьёзный разговор, блядь. Возможно, с разных континентов.