Вода поглотила его тело на удивление быстро. Пит блаженно улыбнулся, ощущая, как множество тоненьких пальчиков раздевают его, рвут пуговицы на рубашке, а затем несколько холодных губ коснулись его груди и шеи. Только эти любовные объятия унимали накатившую тоску, удовлетворяя страшной силы возбуждение. Мужчина застонал, выпуская изо рта пузырьки воздуха. Вдох. Холодная вода заполнила лёгкие, но Пит ощущал лишь блаженство и наслаждение. Даже когда острые как бритва зубы впились в его кожу, вырывая куски мяса, он чувствовал полное спокойствие. Он ощущал себя впервые в жизни по-настоящему счастливым. Никогда ему не было настолько хорошо. Он держал глаза открытыми, пока не потерял сознание, отдав себя с потрохами во власть прекрасных женщин моря.
Маргарита уже не пела, сидя на одиноко выступающей из воды маленькой скале. Корабль таки столкнулся с одним из подводных камней, проделавшим в его корпусе дыру, но это уже не имело значения. Чисто чёрные глаза с ужасом наблюдали за тем, как родные сёстры рвали несчастных людей на части. Каждый раз было больно видеть, как очередное судно опустошается, превратившись в бесполезную кучу подводного мусора. Моряки сами прыгали за борт, позволяя сёстрам Маргариты сожрать себя заживо. Хоть сирена не принимала участие в кровавой трапезе, но не могла отрицать, что являлась виной смерти всех этих двуногих. Сёстры всегда говорили ей, что у неё ангельский голос, и только она может так одурманить моряков, поэтому, как бы больно сирене ни было, она помогала сёстрам утолить свой голод. Маргарита обратила свой взор вверх, глядя на капитана. С ужасом он смотрел, как все его люди идут на корм морским чудовищам. От шока он убрал руки от ушей. Маргарита почувствовала толчок в спину холодной костлявой рукой.
–Пой, дура!– озлобленно прошипела Торторэм,– Я хочу вожака! Достань мне вожака! Сегодня моя очередь!
Маргарита зажмурилась и приоткрыла синие губки. Нежный голосок вновь начал литься, подобно ручейку. Роско заткнул уши, но было уже поздно. Он услышал голос русалки. Через минуту колебаний он захотел послушать его вновь, потому что тот, как наркотик, вызывал страшную потребность. Маргарита громко всхлипнула и скрылась в пучине вод, когда последнее тело упало за борт. Русалка чувствовала кровь, она манила, но Маргарита плыла прочь отсюда. Чтобы скрыться от чувства вины и горя, хотя от него и не было спасения. «Просто еда, просто еда, просто еда…»– повторяла она себе, заплывая в родную пещеру. Скрывшись под одеялом, которое Марго вытащила из одного из затонувших кораблей, сирена принялась горько и долго стонать. Русалки не умели плакать, но хотя бы этими болезненными стонами Марго хотела выразить всю свою печаль, однако ни один крик души никогда не передаст истинных чувств Маргариты.
Она не понимала, почему, не имея жизненной необходимости в поедании этих двуногих, сёстры продолжали пожирать моряков. Ведь люди были так похожи на русалок, только с ногами, светлой румяной кожей и живыми яркими глазами. Неужели можно было есть своих собратьев?! Маргарита закуталась в тяжёлое одеяло, которое нисколько не грело под водой, да и сирена холода не чувствовала, но однажды русалке удалось заглянуть в окошко на ещё «живом» судне. Человек укрывался точно таким же. Маргарита лишь догадывалась, зачем, но ей очень хотелось быть ближе к этим загадочным созданиям хотя бы повадками. Она знала, что люди были духовно выше её сестёр, которые только и думают об убийствах и охоте, но Маргарита любила этих женщин, ведь они были её семьёй… Любила, насколько могла, хотя сами сёстры навряд ли близко воспринимали такое понятие как семья. «Ты ведёшь себя, как двуногая»,– с презрением говорили они, если Маргарита возражала им, утверждая, что нобилисы не заслуживают такой смерти. Да и почему эти убийства продолжались уже год? По какой причине ненависть русалок к людям не угасала? Просто потому что у этих сухопутных вместо хвоста было два отростка?