Уж не болен ли глава колледжа?
Вечером в берлоге я всё-таки решилась поведать последние новости.
— Ко мне приходил дух лунной башни, — начала рассказ, нарочно не назвав Маргариту по имени при Агнии. Незачем ей эта информация.
Народ слушал напряженно. Без намека на восторг.
— Ты уверена, что Ма…. хм… дух не приснился? — осторожно спросил Ульрих.
— И что это не ловушка? — вторила Рашель.
— Не уверена. И даже подозреваю основателей. Но решать лучше всем вместе.
О встрече с упырями я пока умолчала. Агния с Лианом — друзья Шема. Лучше Милли попросить приглядеть за парнем. Но не шпионить. Если уж упырей невидимых распознал, то и воспитательницу в два счёта вычислит. Милли, конечно, умеет обороняться (скрытый талант ого-го какой!), но предпочтительнее все же избежать ночной «дуэли».
— Я против, — Брайс демонстративно сложил руки на груди.
— А я считаю, нужно попробовать, — объявила Юмми. — Всё логично. Истинный дух и раньше подпитывался нашей кровью. Основатели этого никогда не делали. Забирали исключительно энергию.
— Поддерживаю, — проговорил Элиас под мрачным взглядом Рашель, явно не разделявшей решения. — Дух лунной башни связан с… хм… связан с нами. Он союзник. К тому же, основатели всегда вселялись в чужие тела, а не изображали других призраков.
— А если ловушка? — не унимался Брайс.
— А если нет? Ты готов рискнуть и отказать истинному защитнику в помощи?
Для меня этот аргумент стал решающим.
— Закончим споры, — я первая взяла в руки иглу и проткнула палец. — Кто сомневается, может не отдавать кровь. Остальных приглашаю поделиться заветными каплями, а затем отправиться в «увлекательное» путешествие внутрь стены. Не у всех же на глазах расписывать колледж кровью, в самом деле. Нас и так в чем только не подозревают.
Брайс не удержался и засмеялся. А потом потянулся за иглой. А за ним это сделали и остальные.
…В потускневший синий коридор вошли в восьмером. Никто не отказался. Даже Агния. Она молчала и смотрела исподлобья, хотя я подозревала, что она совсем не против тут находиться. Быть причастной к тайнам приятно. Особенно, если ты полуцвет. Уж я-то знаю.
— А что писать-то? — спросил Брайс, нервно хихикнув. — Пожелания здоровья духу?
— И долголетия, — пробурчала я, окуная палец в сосуд с кровью. Ее мы собрали гораздо больше обычного. По три капли с каждого посчитали недостаточным.
Признаться, меня и саму мучил тот же вопрос, что и Брайса. Не узоры же рисовать. А писать всякую ерунду глупо. Не придумав ничего лучше, я аккуратно вывела на древних камнях два слова: «Дай подсказку», и передала «эстафету» следующему. Остальные не шибко оригинальничали. Большинство пожелало здоровья, только Ульрих, как и я, попросил помощи, а наш «неугомонный мальчик» вывел с деловым видом: «Здесь был Брайс Райзен», за что тут же получил подзатыльник от Юмми. Даром, что она коротышка, дотянулась в два счета.
— И что теперь? — спросила Рашель нервно. — Оставляем всё, как есть, и уходим?
— Лучше подождать, — предложил Элиас.
Юмми с ним не согласилась. Решительно покачала головой.
— Нельзя. Сосуд мы оставляли в берлоге. Значит, и здесь торчать не следует.
— Ш-ш-ш…. - прошипела я, зачарованно глядя на исписанную стену.
С ней что-то происходило. Дух (или основатели) предпочли не дожидаться нашего ухода. Надписи тускнели, впитывались в камни. Замок поглощал кровь торопливо и жадно. Меня прошиб ледяной пот, и, если б ноги не приросли к полу, кинулась бы наутек. Брайс сделал шаг назад, но Юмми схватила его за руку. Остальные оказались смелее. Или же, как я, утратили возможность двигаться. Я больше верила во второй вариант.
Не знаю, чего я ждала. Появления Гвенды Ван-се-Рмун из стены или пламени, поглощающего всё вокруг. Но точно не новой алой надписи, проступившей на серых камнях. «Юрген Мунис» — гласила она. Покрасовалась с полминуты и сгинула.
— Кажется, кто-то просил подсказку, — проворчал Элиас.
— Еще бы знать, что именно пытались подсказать, — ответила я в тон. Ноги оставались ватными, зато желание ерничать проявилось сполна.
— Кто такой Юрген Мунис? — спросил Лиан.
— Мэтр. Давно покойный. Работал в Гвендарлин лет пятнадцать-двадцать назад. Кое-кто из ордена его подозревал. В пособничестве злому духу. Тогда никто не знал об основателях. Это наше открытие. Подозревали его и мэтра Рица. Точнее, пособником считали кого-то из них двоих.