Алексей Дмитриев
Чёрный альпинист
Подниматься по узкой горной тропинке помогает тяга к прекрасному и жажда открытий, а спускаться — эйфория от увиденного и чувство голода. Картина, открывшаяся нам, потрясала. Мы — это три студента последнего курса машиностроительного факультета, гуляющие в каникулы по горам. Свернув вместе с очередным изгибом быстрой речушки за поворот, наша троица достигла цели своей небольшой экскурсии. Перед нами возникла огромная отвесная скала и выступающий над ней язык ледника, из-под которого на ближайший выступ падал мощный поток кристально чистой воды.
Разбившись на три рукава, ручей продолжал стремиться вниз, и встречал на своём пути новые выступы, которые тоже дробили прозрачные ручьи на части. В результате у подножья образовывалась стена из сверкающих на солнце брызг. Удержаться от искушения искупаться под этим бриллиантовым дождём невозможно. Но, нырнув, мы моментально выскочили, потому что тяжёлые капли больно били по коже и обжигали ледяной свежестью.
Взбодрённые природным душем, мы резво пошли назад, к разбитому всего в трёх километрах от водопада, лагерю. Туристы-спортсмены называли таких, как мы, пикникёрами. Нам не важно было, сколько километров и по какой сложности маршруту протопать. Мы шли не спеша, наслаждаясь красотой гор и любуясь прозрачностью рек. Увидев особенно живописное место, останавливались, разбивали лагерь и бродили по окрестностям.
В этот раз на стоянке нас ждал сюрприз. Все три рюкзака валялись вокруг палатки, выпотрошенные до основания. Вещи и продукты оказались разбросанными. Пятый год каждое лето мы проводим в горах, но такое случилось впервые. Никаких следов хулиганы не оставили. Быстро проведя ревизию, мы обнаружили, что пропал только хлеб.
— Наверное, это крысы — предположил Стас, самый крепкий из нас и начисто лишённый воображения. Зато в логике ему трудно отказать.
— Да? А зачем им понадобилось раскидывать вещи? И почему они не тронули концентраты? — внимательно разглядывая брикеты гречневой каши, начал задавать вопросы Никита.
Он был на два года старше нас со Стасом — в институт поступил после армии — и самым опытным. Высокий и худощавый, ещё со школы увлекающийся скалолазанием, Никитос, как мы его звали за греческий профиль, считался у нас главным.
— Потому что они умные и есть такую гадость не станут.
Стас ходил в качалку и следил за своим питанием. Концентраты он ненавидел настолько, что готов был даже готовить себе отдельно. Мирился здоровяк с ними только из-за того, что часто ничего другого попросту не было. Порыбачить или подстрелить кеклика — горную куропатку — удавалось не всегда.
Наскоро приготовив ужин, мы сели у костра и принялись поглощать содержимое котелка. Перед едой, по традиции, отметили посещение новой достопримечательности. Правда, то ли водка оказалась палёной, то ли охладиться в речке не успела… в общем — тяжело пошла.
Необходимый объём спирта, который мы обычно брали в поход, добыть не получилось, и мы заменили недостающую часть водкой. Пометили фляжки с жидкостью покрепче черепом и договорились, что наливаем из них, как и раньше, по нижней заклёпке наших алюминиевых кружек, а из непомеченных — по верхней.
Во время ужина Никитоса потянуло на мистику — стал рассказывать легенду о чёрном альпинисте. Мы уже слышали эти байки, но сегодня они пришлись кстати. В одной из них говорилось, что у группы туристов закончились продукты и они послали гонца в ближайший посёлок. По дороге тот сорвался со скалы и погиб. Достать тело не удалось, поэтому теперь по горам бродит призрак и просит у всех хлебушка.
— Может, нас посетил именно он?
Наш предводитель любил задавать вопросы.
— Ну, тогда нам ничего не грозит, хлеб твой призрак получил — ответил Стас.
По легенде чёрный альпинист вредил только тем, кто отказывал ему в просьбе.
Поговорили ещё немного и пошли спать. Утром меня разбудил холод. Почему-то лежал я не в палатке, а возле неё. Недалеко от меня спал Никита. Только Стас храпел на своём месте. Это меня несколько озадачило. Про чёрный призрак ходила ещё такая байка, что это сорвавшийся с ледника альпинист, которого его напарник по связке не захотел вытаскивать и перерезал верёвку. Теперь погибший ходит по горам и заглядывает всем в лица — ищет товарища. По ночам он даже вытаскивает за ноги туристов из палаток.
Я разбудил Никиту и сразу пожалел об этом. Бедняга побледнел, когда увидел, где проснулся. Вместе мы растолкали Стаса. Наш амбал спросонья непонимающе похлопал глазами и молча пошёл умываться. Вернулся он с улыбкой от уха до уха.