— Ты должна мне сказать.
— Я хочу домой, — тихо прошептала Мариэль всхлипывая, — я так скучаю по братьям, по Джейн, по нашему миру, наше место было там, наш дом не здесь, Джон.
— Теперь вот это наш дом, Мариэль. Может, этому миру нехватало именно нас. Мы попробуем найти здесь своё место. Ты же знаешь, исправить уже ничего нельзя. Ты очень сильная на самом деле. Ведь это именно ты нас освободила, а не я. Робкий нежный цыплёнок отвоевал своё место под солнцем. Я бы так не смог. Теперь у тебя есть этот большой дом, всё как тебе нравится, дикая природа кругом и совсем нет людей.
— Не могу сказать, что это меня успокаивает, — вздохнула она.
Целую неделю они были заняты тем, что придавали своему дому жилой вид. Несмотря на все уговоры Джона, Мариэль работала наравне со слугами с утра до ночи, вытирала пыль, мыла окна, натирала полы.
— Я понял, ты просто трудоголик, Мариэль.
— Если я не буду чувствовать усталости, я опять затоскую.
— О чем я и говорю. Смотри, дом просто блестит. Все до последней сковородки надраены, сад прополот, конюшня вычищена. Интересно, куда ещё ты направишь свой энтузиазм? Пойдешь окучивать деревья в лесу?
— Смейся, Джон, смейся.
— К вам прибыл гонец, госпожа, — прервал их разговор старый слуга.
— Спасибо, Манис. Пусть войдет.
В комнату вошел охийский воин, неся в одной руке свиток, а в другой большой мешок.
— Я прибыл по приказу лорда Вааса. Он велел передать вам послание и необходимую одежду.
Мариэль с интересом взяла свиток, повертела его в руках и вопросительно посмотрела на Джона.
— Ты же немного учился читать на их языке, прочти.
Гонец почтительно поклонился и вышел. Джон долго изучал охийские письмена, а потом произнес:
— Здесь написано, Мариэль, что открывается сезон охоты. По этому поводу будет бал и господская охота. Нас приглашают. Быть обязательно. Одежда для верховой езды уже готова.
Джон вытрусил из мешка охапку нарядов.
— О боже, как же тут разобраться где здесь мне, а где тебе? Лучше позову слуг, они быстрее определят, где мужские брюки для охоты, а где женские.
— Джон не смеши людей, и так разберемся. Ты не сказал, когда это случится?
— Это будет завтра, сначала охота, а потом праздник.
— Так, на охоту я не поеду, так и скажи Ваасу, что я этого терпеть не могу. А на бал так и быть приеду.
— Ты что отправишь меня самого?
— Ну да, — развела руками Мариэль, — Я ведь свободна, он сам сказал. И ты уже не маленький, чтобы ходить за ручку со мной. Вы ведь друзья с Ваасом, так что вперёд!
На утро Джон разобравшись с брюками, поехал один, а Мариэль клятвенно пообещала ему приехать к вечеру.
— Лошади уже готовы, мы можем ехать.
— Мы? Ты что поедешь со мной, Манис?
— Да, госпожа, Мариэль. Лорд Ваас приказал сопровождать вас, если вы будете выезжать без брата. Поеду я и Зейна.
Мариэль только беспомощно покачала головой, не понимая зачем ей сопровождающие. Они отправились не в замок Охан, а в поместье Вааса, которое тоже было огромным, с высоким просторным замком. Так как в конюшне уже не было места для лошадей, а на подворье лежали туши убитых животных: лосей, кабанов и лис, то можно было определить, что охота закончена и охийцы пируют в залах. В подтверждение этому на встречу ей выбежал улыбающийся Джон:
— Знаешь, Мариэль, охота была такой увлекательной, если учесть, что это была моя первая охота. А теперь весь вечер, всю ночь и даже завтрашний день они будут танцевать, пировать, состязаться на мечах и устраивать скачки.
— Да уж, обширная программа, — скривилась она. — А что Ваас?
— Уже спрашивал несколько раз о тебе.
Джон крепко обнял сестру и звонко поцеловал её в щеку.
— Ты уже успел соскучиться по мне? — удивилась Мариэль такому неожиданному горячему порыву с его стороны.
Джон молча кивнул, простодушно ей улыбаясь, а её сердце в этот раз даже не дрогнуло в предчувствии. Он проводил её в зал, и Ваас многозначительно зачем-то ему кивнул, затем молча взяв Мариэль за руки, пустился с ней в танце по кругу. Этот танец Мариэль не нравился, её постоянно кружили, отчего в глазах всё двоилось, поэтому она облегченно вздохнула, когда наконец-то сменилась музыка. Танец был настолько медленный, что можно было и поговорить.
— Твой брат сказал, что ты не любишь смотреть, как убивают животных и никогда не согласишься участвовать в охоте? — крепко держа её за руку, поинтересовался Ваас, не сводя с неё любопытных черных глаз.
— Да, не смогу. Ты сказал, что я вольна не приезжать, в крайнем случае. Это был как раз тот случай.