— Нет, я не отнимаю чужие жизни, как ты! Живи и мучайся теперь!
Джон не в силах больше видеть Орланда и продолжать этот разговор выбежал прочь.
А Орланд обхватив голову руками, стал раскачиваться из стороны в сторону. Ему хотелось кричать, первый раз хотелось выть в человеческом обличье. Его мучили воспоминания, терзала боль утраты, он ненавидел в эту минуту себя, всех своих предков и свой замок.
Орланд вспомнил, как увидел её впервые — тогда, он был волком, ночью у реки, совершенно не похожую на охийку девушку. Она купалась в реке, потом долго стояла на берегу, а он боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего присутствия и не напугать её. Позже он увидел её уже с близи, даже будучи рабыней, она поразила его, грязная нелепого вида, но как смело она смотрела на него своими васильковыми глазами. А как она заступилась за своего брата, бросила вызов самому первому лорду! Сначала он вовсе не собирался влюбляться в неё — бывшую рабыню, без рода и племени. Его раздражало, как опекали её Ваас и Нил.
Он даже сам не понял, когда же успел полюбить Мариэль. Там в лесу, когда она так безутешно рыдала и не желала возвращаться, поранив его? Или когда она находила что ему ответить каждый раз, когда он унижал её или смеялся над ней. Она была такая особенная, с характером. Однажды он словил себя на мысли, что не может оторваться от её глаз, задорных, умных, прекрасных глаз, от её улыбки, она снилась ему по ночам, …а её голос такой нежный как весь её образ. Он стал ненавидеть Нила за то, что тот тоже смел, смотреть в её глаза, улыбаться ей, танцевать с ней весь вечер напролёт, гулять наедине. Несомненно, когда он спас её от шерпов он уже любил её и полюбил ещё сильнее, когда не увидел тогда в её глазах ужаса и отвращения к себе — оборотню. Ни одна другая охийская девушка не вынесла бы спокойно его волчьего облика и уж точно ни одна бы не отправилась в опасный путь, не боясь нападения шерпов, чтобы помочь ему, никто кроме Мариэль. Тогда одна половина его сердца, понимая, что он своей любовью навлечёт на неё беду — гнала её и в жизни и в мыслях, а другая половина сердца — рвалась к ней. Но он твердо решил умереть без неё и стал назло себе ещё сильнее отталкивать её от себя. А как ему хотелось танцевать с ней, дарить подарки, наплевать не всё и жениться на ней. Тогда он сказал правду, что отдал бы всё золото Охии, лишь бы её не было здесь, потому что из-за неё ему так не хотелось умирать. Он стал цепляться за жизнь, за его единственное счастье в ней — за свою любовь к Мариэль. Было бы проще, если бы он умер в день её отъезда в Дивы, он так просил чтобы смерть забрала его сразу, но нет. Проходили дни, а он жил и страдал от безысходности и безнадежной своей любви, ему казалось, что прошла целая вечность, с тех пор как она уехала, его не радовали ни пиры, ни охота, ни веселые компании, она везде ему мерещилась. Когда он снова и снова превращался в волка, безумие зверя заставляло его рыскать лесами Охии, но даже тогда он не забывал о ней. А потом … потом смерть, посланная проклятьем, сжала его сердце своей ледяной рукой и если бы не любовь, которая жила в его сердце — его муки закончились бы намного быстрее. Его любовь вопреки его воле обожгла холодную лапу смерти и позвала её, ту, которая была дороже ему всех на свете. Она услышала его и не отпустила, заняла его место и ушла. Мариэль!!! Мариэль!!!
Так сидел и убивался лорд Орланд, в то время как опустошенный и убитый горем Джон брёл пешком по дороге, удаляясь от Ихтара, в то время как лесной народ созвал совет старейшин во главе с Ио, а её ученики хлопотали над телом Мариэль.
Зус возвращался домой после своих безрезультатных поисков дивийцев и к своему большому удивлению увидел идущего ему на встречу одинокого путника, старик узнал в нём брата Мариэль.
— Может, я могу вам чем-нибудь помочь? — окликнул он Джона.
— Мне уже никто не поможет! — ответил тот, не глядя.
— Послушайте, Джон! Да, не удивляйтесь, я вас знаю, а ещё лучше я знал вашу сестру. Я слуга лорда Орланда.
— Ты тоже говоришь о ней в прошедшем времени! Почему знал, а не знаешь?!! Она не умерла! Проваливай к своему хозяину!
— И всё-таки послушайте старика, давайте я отвезу вас в её поместье на Карловое озеро, вы же пешком будете идти очень долго. А там мы с вами поговорим, я попытаюсь всё объяснить, — сказал ему вдогонку Зус.
— Объяснить? Ради этого я готов поехать с тобой! — останавливаясь, ответил Джон.
Слуги в поместье остались в недоумении, кода поздно вечером приехал Джон, без их госпожи, очень уставший и расстроенный, и тут же заперся в комнате со старым слугой седьмого лорда.