– Ты вызвала помощь!
– Пока нет, для этого мне и нужен кабинет – там терминал связи. Пароли доступа у меня уже есть. Главное – передать нашим координаты острова.
– Сделаю. Обещаю, мы спрячемся так, что нас никто не найдёт. Только… Полина. Пообещай – ты вернёшься. Ты же не камикадзе туда пошла, чтобы нас спасти?
– Пусть даже второй раз умирать не страшно, если один раз в могилу уже заглянул – на тот свет не тороплюсь. И даю слово, что у моего плана предусмотрен не один вариант отхода. Я полноправным ангелом уже шесть лет, и это у меня не первая операция. Ангелы всегда уходят…
***
Завидев помощника, который вошёл в кабинет вместе с девушкой, Генри, оторвался от бумаг, с которыми работал, но вставать из-за стола не стал:
– А теперь давай объясни внятно и конкретно, чего настолько серьёзного случилось, Марсель? Если бы я не знал тебя столько лет, решил бы, что ты пьян…
И тут голова у Генри взорвалась болью, а в глазах потемнело.
Очнулся он абсолютно голый, привязанный к своему креслу в дальнем углу комнаты с кляпом во рту. Марсель в точно таком же виде был привязан напротив. А вот Полина, тоже, впрочем, не потрудившись одеться, сидела на столе, закинув ногу на ногу и недобро улыбалась. Генри Хаут был старше, чем выглядел, прошёл немало передряг и не раз ходил по кромке ножа, так что сейчас мысленно выругался, стараясь при этом отогнать страх. Это не студентка и не рабыня, на столе сидела матёрая волчара. И оставалось лишь гадать, откуда она взялась на его голову, а главное – как это все пропустили? И те, кто подбирал, загонял и ловил девочек для очередного набора, и те, кто смотрел и воспитывал её уже здесь. Ведь ни разу ни словом, ни жестом не было ничего странного.
– Вижу, что вы очнулись, Генри. На помощь можете не рассчитывать, на кабинете висит оповещение, что у вас разговор с клиентом и нельзя беспокоить. Вот зря вы не любите окна. Нет, я согласна, что без них деловое помещение надёжнее от подслушивания, да и снайпера можно не бояться. Но зато вид из окна красивый… а ещё может спасти шкуру. В теории. Я ведь предупреждала – вы не раз пожалеете, что тронули меня. Для начала продемонстрирую серьёзность намерений. Я понимаю, что вам, по большому счёту, плевать на всех, кроме себя. И ваш ближайший подручный вам никто. Ну вот и проверим, что хуже – когда пытают тебя или когда заставляют смотреть. У вас тут, оказывается, отличная аптечка на все случаи жизни. Вы себя очень бережёте. А я в лекарствах, знаете ли, неплохо разбираюсь. Я сделала Марселю укол, так что от шока он сразу не помрёт и сознание особо часто терять не должен. Но если и отрубится – не беда, тут много всякой нужной химии. А ещё меня радует ваша тяга к дорогим и солидным вещам. Молотка нет, но пепельница тяжёлая, литая. Да не смотрите вы так на меня, Марсель. Я своё слово держу, ваши яйца останутся при вас. У человека и без этого масса нужных мест. Например…
Полина спрыгнула со стола и с размаху ударила пепельницей, раздробив Марселю палец на руке. Тот взвыл сквозь кляп, но девушку это не остановило, и она начала последовательно ломать пальцы один за другим. На девятом Генри не выдержал и отвёл взгляд в сторону, за что тут же получил белезненный удар по колену.
– Я сказала – смотреть! Первое предупреждение.
Закончив с пальцами, Полина грустно посмотрела на потерявшего сознание Марселя, вколола ему ещё один шприц, от которого заместитель почти сразу очнулся. Девушка начала остро отточенным ножом для бумаг отрезать Марселю ноздри и уши. Генри с ненавистью подумал, что проклятый нож тоже представительский, из дорогого и прочного сплава титана и золота, не сломается – и тут Полина начала удалять глаза. На этом зрелище Генри вырвало. В его биографии было много, бывало – он и сам пытал людей, крови не боялся. Вот только сейчас он с ужасом осознал – очень скоро то же самое будет с ним. И никто не сунется, все знают, что имена и лица удалённых клиентов имеет право видеть лишь хозяин. Он считал, что не боится смерти, по молодости не раз смотрел ей в лицо. От пули, от ножа или ещё как-то – но только не как Марсель, глупо, бессмысленно и мучительно, а главное в состоянии, когда от тебя вообще ничего не зависит.
Заметив реакцию, Полина закончила с глазом и нанесла удар Генри во второе колено.
– Я сказала – смотреть. Второе предупреждение было последним, дальше пойдут пальцы. О, смотрю, вы так активно мычите. Хотите поговорить, не дожидаясь десерта? Я как раз готовилась распороть ему живот и начать вытаскивать внутренности, попутно их шинкуя. О, вижу, что не надо. Согласна, потом кабинет отмывать долго. Итак, вытаскиваю кляп. Не орать, за каждый крик штраф – два пальца.