— Сергей, сегодня такая замечательная погода, — сказала Рита. — Может, мы с тобой немного прогуляемся?
Я почувствовал, как пальцы Котовой крепко стиснули мою руку.
Улыбнулся.
— Конечно, — ответил я. — С удовольствием. Только сперва проводим до общежития Лену. Ты не против?
Рита кивнула.
— Хорошо.
Баранова сообщила, что сбегает на кафедру высшей математики за своей верхней одеждой.
Я пообещал, что мы с Леной дождёмся её на улице, около главного входа в институт.
Нам улице Лена у меня спросила:
— Меняешь официантку на профессорскую дочку?
Котова обернула вокруг своей шеи вязаный красный шарф.
Я усмехнулся.
— Добываю тебе досрочную пересдачу экзамена.
Зажмурился: ярко светило солнце, блестели присыпанные снегом ступени около центрального входа в главный корпус института.
Котова нахмурилась.
— И с этой ты тоже… спишь, как с той официанткой?
Я посмотрел Котовой в лицо.
Лена опустила глаза — мочки её ушей приобрели малиновый оттенок.
— Котова, ты же комсомолка! — сказал я. — Откуда у тебя такие извращённые фантазии?
Баранова не заставила себя долго ждать. Она выпорхнула из института на улицу наряженная в короткое серое пальто с меховым воротником и в серую кроличью шапку. Взяла меня под руку — в другую мою руку вцепилась Лена Котова.
Втроём мы зашагали по заснеженному тротуару.
По пути в основном говорила Рита: о театральных и кинопремьерах, о своих фотоработах (две из них напечатали в областной газете). Лена по пути к общаге не произнесла ни слова. Неторопливо дошли до женского корпуса общежития.
Там мы попрощались с хмурой Котовой.
«Будешь мне должна, Котова», — подумал я, когда за спиной Лены закрылась дверь. Повел весело щебетавшую Баранову в направлении проспекта. Ловил завистливые взгляды возвращавшихся из института студентов.
С неба вновь повалил похожий на белых мух снег.
Я взглянул на активно жестикулировавшую Риту. Полюбовался застывшими на её воротнике снежинками. Повёл свою спутницу в направлении кафе «Весна»: решил, что чашка чая и пирожные избавят меня от прогулки по январскому холоду.
Баранова от горячего чая не отказалась.
В кафе мы просидели больше трёх часов. За это время я повысил свою информированность в сфере фотодела, прослушал биографические рассказы о знаменитых математиках. Узнал, какие пионерские лагеря посещала Баранова, когда училась в школе.
Уже в сумерках я проводил Риту до трамвайной остановки.
Ночью Светочка рассказывала мне о том, какие события произошли в её жизни с момента нашей прошлой встречи. Это была уже привычная процедура, предшествовавшая обычно постельным утехам.
Но сегодня у меня (после похода в кафе) не осталось сил на прослушивание женской болтовни. Поэтому я решительно прижал говорливую Ельцову к своей груди. И заткнул ей рот страстным поцелуем.
Со сдачей экзаменов во время зимней сессии у меня проблем не возникло. Перед встречей с экзаменационными комиссиями я не испытывал волнения, как в прошлой жизни. Помнил, что «тройки» мне было вполне достаточно (в повышенной стипендии я не нуждался, с учётом заработка на тортах). А шпаргалки от Васи Ковальчука гарантировали, что на вопросы в билетах я отвечу — этого для нужной мне записи в зачётке вполне достаточно. Моя уверенность произвела хорошее впечатление на группы экзаменаторов, как и моя харизма. Зимнюю сессию я закрыл с одними только «отлично» в зачётке. Даже сам удивился тому, насколько легко мне дались эти оценки.
Кирилл сдал сессию без троек, как и Артурчик. Котова к первому провалу добавила записи «отлично». В субботу двенадцатого января я снова пообедал в кафе «Весна» с Ритой Барановой. Узнал, что преподаватель высшей математики назначил Котовой пересдачу экзамена на семнадцатое число. Рита меня заверила, что «всё будет нормально», если Лена «не совсем дура». Я передал слова профессорской дочери Котовой (без упоминания «дуры»). Но на пересдачу Лена всё же отправилась с трясущимися от страха коленями. Потому и не получила «отлично»: слишком волновалась. Но и «хорошо» она восприняла, как запоздавший новогодний подарок.
Новогодние каникулы я провёл в посёлке (Кирилл пробыл дома только сутки и вернулся в общежитие, где его ждала Инга). Помогал родителям «по хозяйству». Избавил папу от ежедневной уборки снега во дворе. Прошёлся по дому и по летней кухне с молотком и отвёрткой — на радость маме выполнил весь тот мелкий ремонт, до которого у отца «не доходили руки». Двадцать шестого января к маме неожиданно (для меня) нагрянула в гости её коллега по работе… Рита Баранова. Женщины устроили посиделки, на которые пригласили и нас с папой. Вишенкой на торте в тот день стала мамина просьба, чтобы я вечером проводил её подругу домой.