Управляющий несколько секунд молчал, собираясь с мыслями, и Войцех Казимирович опять увидел, как профессионализм и привычка доводить, все начатое до конца борются в нем с желанием прихлопнуть его тут же, на месте. Взяв себя в руки, он открыл рот, чтобы ответить, и тут раздалось треньканье телефона.
Так и не сказав ничего, Управляющий вынул из кармана «эриксон» Профессора с перетянутым тонкой алюминиевой проволокой корпусом и нажал кнопку приёма.
— Слушаю, — сказал он, напыщенный, как кипящий самовар.
На том конце что-то сказали, и Управляющий протянул аппарат Войцеху Казимировичу.
— Прошу, — сказал он, глядя в сторону, — это вас.
Профессор взял трубку. Звонил, конечно же, Сергей. У него все было в порядке, слежки, по его словам, он не замечал. Но это ещё ничего не значило.
Профессор уже слишком хорошо познакомился со стилем работы людей, часть которых сидела сейчас рядом с ним. Поэтому Войцех Казимирович приказал Сергею немедленно прекратить разговор и уходить подальше от того места, с которого он звонил. Затем без лишних слов Профессор отключился и бросил аппарат на стол Управляющего.
— Ну что? — холодно спросил тот. — Все в порядке? Мы свою половину обещаний выполнили. Теперь дело за вами.
Профессор развёл ладони в стороны.
— Не беспокойтесь. За мной не пропадёт.
В этот момент снова затренькал телефон. Войцех Казимирович удивлённо посмотрел на «эриксон». Для следующего звонка было ещё слишком рано. Но оказалось, что это трубка Управляющего, просто зуммер у их аппаратов очень похож.
Управляющий вынул телефон и произнёс своё всегдашнее: «Слушаю вас». В его лице почти ничего не изменилось, лишь слегка напряглись и затвердели мускулы, а глаза, наоборот, задвигались быстрее. На миг они задержались на Войцехе Казимировиче. Управляющий сделал движение рукой, как бы приказывая вывести его отсюда, но затем решил, что не стоит, и махнул вскочившим было ребятам.
— Да… — говорил он, — …да… Нашли… Конечно, я же говорил… Нет, ещё нет, но это вопрос одного-двух часов… Да, я уверен в результате, как был уверен с самого начала… На то были объективные причины, а профессионализм и заключается в умении справляться с непредвиденно возникшими трудностями… Ну, конечно… Я ведь сказал, все в наших руках. Можете быть спокойны…
Обязательно, Юрий Константинович… Всего хорошего.
— Что, Сам беспокоит? — спросил Профессор, когда Управляющий спрятал свой телефон. — Держит все под своим контролем? Или даёт ценные указания, как это любит делать большое начальство?
— По-моему, подобный вопрос вас занимать не должен, — ровным голосом произнёс Управляющий, стараясь не показывать, как он недоволен тем, что инициатива в разговоре все время ускользает от него. — У вас сейчас другие проблемы, пан Рушинский, не так ли?
— Конечно, — согласился Войцех Казимирович. — Но все-таки интересно, как же вы такого неудачного фюрера себе подыскали? Ведь ваш Саранов, оказывается, довольно грязная личность. Даже для политика. Неужели на роль вождя не нашлось никого поприличнее? Или все остальные у вас ещё хуже?
— А чем, собственно, вам не нравится Юрий Константинович? Он намного честнее и порядочнее многих, которые окружают нынешнего. Да если его сравнивать с другими, то Юрий Владимирович — просто-таки ангел в белых одеяниях. А что до той грязи, которую накопал Пазур, так вспомните, как там, в Библии, говорится:
«Кто сам без греха, пусть первым бросит камень». Так, кажется? Это все ерунда, мелочи.
— Интересно, что для вас мелочи? Торговля оружием, помощь террористам или убийство мирных жителей?
— А-а, так вот вы о чем. Небось наслушались своего Крутина. Знаем, знаем.
Выслушали и мы эту леденящую душу историю. Вот только должен огорчить вас, Рушинский. Бред все это. Галиматья. Искажённая действительность, наложенная на параноидальные галлюцинации. Боже мой, неужели вы не видели, что этот парень, мягко говоря, не в себе? У него же была тяжелейшая че-эм-тэ, черепно-мозговая травма. Он больше суток провёл в состоянии клинической смерти. Его и не подобрали-то сразу потому, что решили, будто он мёртв, а в той сумятице возиться с трупами времени не было. Да и врачи в госпитале считали, что он не выживет. Но организм у вашего Крутина оказался крепкий, а вот голова, увы, пострадала. Он завис в состоянии, которое врачи называют «пограничным», то есть это когда пациент балансирует на грани между нормой и сумасшествием. Его мозг как бы разделился на две части, одна воспринимает и фиксирует объективную реальность, а вторая — искажает её, уродуя до неузнаваемости. Как говорят специалисты, подобное состояние может длиться неопределённое время, пока не произойдёт толчок, который вернёт человека к норме или, наоборот, лишит его остатков разума. Иногда такого перелома не происходит до самой смерти. Но это уже совсем редкие случаи. Да и смерть тогда наступает очень быстро.
— Хорошо. Психическими отклонениями можно объяснить многое. Но не все.
Если, предположим, нападение на машину телевизионщиков можно представить как случайное, то последующую гибель двух человек, единственных, которые остались в живых, не считая Сергея, случайностью уже не назовёшь.
— Это вы про Гуровенко и Ермакова? Нас тоже заинтересовало это совпадение.
Настолько, что мы даже перепроверили факты. И знаете, что оказалось? Опять реальные события Крутин перемешал со своими галлюцинациями и домыслами.
Действительно, Гуровенко Александр Иванович был сбит 9 октября около 6 часов вечера на углу улиц Молодёжной и Седова автомобилем марки «Фольксваген Гольф» светлого оттенка, на номерном знаке которого были цифры 5 и 4. Автомобиль с места происшествия скрылся. Пострадавшего доставили в Третью городскую больницу, где он и скончался от полученных повреждений. Кстати, в крови у покойного была обнаружена изрядная доза алкоголя. По показаниям того же Ермакова, по прибытии в ваш город они с Гуровенко немедленно отправились в ресторан «Привокзальный», чтобы, по его словам, «помянуть друзей». В общей сложности, это уже по показаниям официанта, они выпили 1250 граммов водки. Так что не исключено, что этот Гуровенко сам свалился под колёса. А ещё, между прочим, оперативникам, которые вели дело, не так давно удалось установить — я уверен, чисто случайно, — автомобиль, совершивший наезд, и в настоящее время его хозяин находится под следствием. Так-то вот, уважаемый Войцех Казимирович.