Не оглядываясь, он вышел из зала. А Профессор встретился глазами с застывшим блеклым взглядом ящера. Эта рептилия подошла к нему и, механически двигая нижней челюстью, произнесла ровно, без интонаций, но с легко улавливаемой ненавистью:
— Повезло тебе тогда, Профессор. Отпустил я тебя, хотя чувствовал: что-то не так. Слишком уж задушевно ты беседовал с тем дегенератом на тротуаре. Не так, как другие прохожие. Ну, вы ведь с ним, оказывается, из одной помойки.
Нужно было тебя забрать тогда и отправить вместе с остальными.
— Не причитай, — грубо сказал ему старик. — Работать научись без ошибок. А то обосрался, а теперь жалуешься.
Ящер замер, будто Войцех Казимирович стеганул его хлыстом. Его глаза сузились.
— Ты не понима-аешь, — растягивая гласные, сладострастно зашептал он. — Ты не знаешь, куда попал. Ты думаешь, тебе тогда повезло? Не-ет. Тогда бы все кончилось быстро и легко. Почти легко. А сейчас я буду работать с тобой. А последние твои часы мы проведём вместе. И я разберу тебя по частям так, чтобы ты видел себя со стороны. Кусочек за кусочком, орган за…
«Шизофрения, — подумал Войцех Казимирович. — Да ещё ярко выраженная и по всей форме. Уж на такое я насмотрелся предостаточно, хоть диплом защищай. Как же это он у них работает, интересно?»
Профессор демонстративно отвернулся от ящера, и это окончательно вывело того из себя. Он подскочил к Войцеху Казимировичу, схватил за волосы и, повернув его голову к своей оскаленной рептильей морде, зашипел:
— Ты же мразь. Понимаешь? Ты и такие, как ты. Вы все как жуки навозные под ногами у нормальных людей. Вас нужно собрать всех скопом и топить. В болоте.
Чтобы и следов не осталось. Сами живёте в говне и говно вокруг себя разводите.
Вас всех уничтожить, хоть воздух станет чище.
— Ублюдок ты, — сказал Профессор, глядя в его остекленевшие зрачки. — Ублюдок и фашист.
Ящера перекосило, он размахнулся и влепил Войцеху Казимировичу затрещину.
В голове у старика зашумело, но он не пошевелился, продолжая сидеть прямо и смотреть ему в глаза.
— Ага, значит, разговор уже начался, — раздалось справа от них. Это снова появился Управляющий, который уже отчитался перед своим руководством и сообщил ему радостную весть. То-то небось Юрий Константинович потирает сейчас руки!
Ящер ещё раз тряхнул Профессора и нехотя разжал кулак. Управляющий подошёл к ним, подвинул себе высокий табурет без спинки и сел напротив Войцеха Казимировича.
— А теперь давайте поговорим серьёзно, — предложил он.
— Давайте, — согласился Профессор. — То, что вы хотели, я вам отдал.
Теперь мне можно уйти?
— Не смешите меня, — сказал Управляющий.
— Вы опять беспокоитесь о своей безопасности?
— Я забочусь о всеобщей безопасности.
— А как же ваше честное слово?
Вместо ответа Управляющий красноречиво развёл руками.
— Я, собственно, на него и не рассчитывал, — сказал Войцех Казимирович.
— А теперь ответьте на мой вопрос. Кто, кроме вас и Сергея Крутина, знает о содержании этой дискеты?
— О содержании этой дискеты не знает никто, включая меня и Сергея Крутина, — твёрдо сказал Профессор.
Управляющий поправил узел на галстуке.
— Позвольте вам не поверить, дорогой мой пан Ру-шинский, — снисходительно произнёс он. — Я уже довольно неплохо представляю себе ваш характер и образ мыслей и никак не могу допустить, что после того, как дискета попала вам в руки, вы не проверили, что же все-таки на ней записано.
— Правильно. Но вы забываете, что дискета попала к нам в руки сутки назад; и за это время у нас просто не было возможности добраться до компьютера.
— А я полагаю, что такая возможность у вас была и что вы этой возможностью воспользовались. И я хочу знать, это наверняка. А самое главное, я хочу знать, был ли ещё кто-нибудь рядом с вами, когда вы просматривали содержание этой дискеты. Понимаете, Рушинский, я хочу быть уверен, что копий этого, — Управляющий направил указательный палеи в сторону монитора, — не существует.
— Мы ведь дикая страна, — сказал Войцех Казимирович. — У нас телефон и то не в каждой квартире. А персональных компьютеров и того меньше. Конечно, я намеревался при первой же возможности посмотреть, что на дискете. И будь у нас ещё хотя бы часов шесть, мы бы это сделали. А так… Просто не успели.
Управляющий долго смотрел на Профессора, а Профессор смотрел на него, не мигая и не пряча взгляд, чтобы тот видел, что ему нечего скрывать и что Войцех Казими-рович говорит совершенно искренне.
Наконец Управляющий отвёл взгляд, вздохнул и покачал головой.
— Почему-то я вам не верю, Рушинский. И хотел бы поверить, но не могу.
Будете говорить правду?
— А я вам что сказал? — спокойно спросил Профессор.
— Так, — Управляющий постучал по столу кончиками пальцев. — Значит, не хотите. Ну, как знаете. Слава, позови Ивана Трофимовича.
— Колоть будете? — полюбопытствовал Войцех Казимирович.
— Лишний раз демонстрируете свою догадливость?
— А чего же здесь догадываться-то? У вас ведь разговаривать заставляют либо палачи, либо лекари. Палач у вас на месте, — Профессор кивнул на ящера, — значит, посылаете за лекарем.
— Ну, если так, то можете догадаться, как протекают подобные процедуры. И чем они заканчиваются. Особенно в вашем возрасте, — сказал Управляющий. — Не хотите по-хорошему?
— А у нас с вами по-хорошему никогда не получится, — ответил Профессор.
Управляющий пожал плечами и повернулся на звук открываемой двери. Вошёл Славик, ведя за собой приземистого мужчину с круглыми чертами лица. Внешность у мужчины была абсолютно мирная, он был лет на пять моложе Войцеха Казимировича, а в правой руке держал небольшой, но на вид очень дорогой импортный чемоданчик.
— Кто у нас здесь? — елейным голосом спросил он. — Ещё один клиент?
— Да, Иван Трофимович. Видите, сколько мы вам материала предоставляем.
Впору вашу лабораторию сюда переносить, — ответил ему Управляющий.
Под этим материалом, несомненно, подразумевался Профессор. А чуть раньше, наверное, им был Сергей. И его пичкали той гадостью, которую сейчас собирались вводить ему. Курвы пердоленные! Войцех Казимирович знал, как действуют эти препараты. А у Серёжи и так с головой… Хотя держался и разговаривал он вроде бы нормально, может, и проскочил. У каждого это все происходит индивидуально. А вот как перенесёт его сам Войцех Казимирович — неизвестно. Управляющий прав, будь он лет на двадцать моложе… Нужно тянуть время.