— Вам кого? — равнодушно осведомился врач, оставляя штатив в покое.
— А где… — Сергей запнулся, — …пациент, который тут лежал?
— А вы ему кто, родственник?
— Нет, — осторожно ответил Крутин. — Знакомый.
— А-а, — протянул врач и недовольно добавил:
— Дверь закройте. Сквозит.
Сергей зашёл в палату и закрыл за собой дверь. Врач повернулся к нему лицом и уставился своим мутным, немигающим взглядом. «Странно, — подумал Крутин, — откуда сквозняк? Окно закрыто».
— Значит, знакомый? — переспросил врач, опуская правую руку в карман халата. — И Профессора тоже знаете?
О-ой, бли-ин-н! Да что ж это он так лопухнулся-то? Черт, загипнотизировал его этот гад, что ли? Закройте дверь, закройте дверь… А он, чмо, попёрся, как кролик к удаву. И вот теперь стоит здесь, под стенкой, мудак мудаком, с сеточкой, полной апельсинов, в трясущейся руке, и некуда ему отсюда деться, хоть ты тресни! Разве что бросить в него апельсинами от бессильной злости.
— Какого профессора? — как можно невинней спросил Сергей. Если уж тонуть, так хоть не сразу, а барахтаясь.
— Да бросьте вы, — устало посоветовал тот, кто выдавал себя за врача. — Не надо.
В этот момент дверь за спиной Сергея открылась, и кто-то дёрнул его за рукав:
— Слышь, Петька, он не здесь. Мы перепутали.
— А? — Крутин оглянулся. В палату заглядывал парень, который только что сидел в ожидалке с букетом и коробкой конфет.
— Не та палата, говорю.
— Как не та? — Сергей двумя руками схватился за спущенную ему спасительную верёвочку. — В регистратуре же сказали…
— В регистратуре сказали триста двенадцатая, а это — двадцать первая.
— Тьфу ты.
— Пошли, — парень тянул Сергея за рукав.
Тот, в белом халате, заколебался. На секундочку буквально, но им этого хватило. Они уже выскочили в коридор и быстрым шагом удалялись от злосчастной палаты. Парень положил Крутину руку на плечо и наклонился, как будто рассказывая что-то захватывающее.
— На лестницу и вниз, — тихо сказал он.
— Эй, молодые люди, — раздалось позади. — Ну-ка, задержитесь на минуту.
Парень, не сбавляя хода, повернулся к догонявшему их рыбочеловеку и развёл руками в стороны:
— Да он и не в этом отделении даже.
Никто из троих ещё не бежал. Все они двигались в быстром темпе, на пределе допустимого. Уже аллегро, но ещё не престо. Люди смотрели на происходящее, но без особого интереса. Спешат себе и спешат. Может, кому-то плохо. Вот и торопятся родственники с врачом. Больница. Всякое случается.
Они уже были у дверей, ведущих на лестницу. Первым не выдержал и переломил темп лысый.
— Стоять! — громко закричал он, привлекая к ним всеобщее внимание.
Одновременно с этим он выхватил-таки пистолет из кармана своего халата.
Парень повернулся к Сергею спиной, закрывая своим телом и вместе с тем выталкивая на лестницу. Свой пистолет он достал из-за пояса и открыл огонь первым. Народ взвыл и шарахнулся в разные стороны.
— Давай-давай, быстрее вниз! — скомандовал парень, продолжая теснить Крутина к ступенькам. Они с шумом и топотом понеслись по лестнице, уже не заботясь о конспирации.
— Куда ты? Сюда, — успел остановить Сергея на площадке второго этажа парень. Тот уже набрал скорость и собирался мчаться до самого низа без остановок. Правильно, если лысый не один, его коллеги могут ждать их там, на первом этаже.
Крутин с парнем закрыли за собой дверь и снова оказались в больничном коридоре. Здесь безмятежно, парами и поодиночке, прохаживались больные, не догадываясь о переполохе, случившемся наверху. Все они почему-то были женского пола. «Черт, мы, наверное, в гинекологии», — подумал Сергей.
— Сюда, — опять сказал ему парень, устремляясь по коридору.
Они лавировали среди пациенток и медсестёр, ловя на себе любопытные взгляды. Кто-то спрашивал их о чем-то строгим голосом, кто-то кричал вслед, но они не останавливались и ни на что не обращали внимания.
Коридор превратился в большой холл. Справа находились кабины лифтов. Прямо — выход на центральную лестницу. Они двинулись было туда, но парень увидел кого-то и дал задний ход.
— Твою мать! — сквозь зубы прошипел он.
Сергей развернулся на сто восемьдесят градусов. Только бы парень не потянул его в лифт. Но тот и сам, видно, не питал к ним доверия. Они миновали кабинки и скопившиеся к ним очереди и снова оказались в коридоре.
Взгляд парня метался туда-сюда, он лихорадочно соображал, что им делать.
Особых вариантов у обоих, впрочем, и не было. Путь назад отрезан, справа по коридору, откуда они пришли, сейчас тоже кто-нибудь вот-вот появится, поэтому оба без лишних разговоров повернули налево.
Где-то сзади снова послышались возмущённые крики. Кто-то спешил, расталкивая людей. Беглецы наддали ходу, не переставая озираться по сторонам.
— Вот, — парень схватил Сергея за плечо, указывая на дверь. Рядом с ней висела заляпанная известью табличка, на которой человек выбегал из объятого пламенем помещения.
Парень дёрнул за ручку. Хрен вам. Заперто. Крутин собрался мотать дальше, но парень остановил его:
— Подожди.
Из кармана он достал какую-то металлическую фиговину, по виду совсем непохожую на отмычки, которые показывают в кино, и вставил её в замок.
Щёлкнуло, дверь открылась.
Они оказались на пожарной лестнице, которой не пользовались со дня постройки больницы. Сюда складывали всевозможный хлам и строительные отходы.
Куда только смотрит пожарная инспекция?
Вниз пришлось не бежать и даже не идти, а карабкаться, перелезая через горы мусора. Хорошо, что спускаться пришлось всего на один этаж.
— Кто вы? — прохрипел наконец Сергей в спину парня вопрос, который следовало задать раньше, если бы не эта игра в перегонки.
— А вы не догадываетесь? — сказал тот, перелезая через грубо сколоченный деревянный ящик.
— Нет, — покривил душой Крутин. Кое-какие догадки у него, конечно, были, но зачем гадать, если есть у кого спросить.