Разносчица говорит с Джошем, как с тугодумом. Наклоняется к парню, чуть ли не грудь в лицо тычет. Похоже, он ей нравится. Так она заигрывает. Странный способ, но Рут не считает себя знатоком в области ухаживаний.
— Отлично, Лиззи!
Щелчок пальцев. Монетка взлетает из руки мистера Редмана, блестит, приземляется обратно. Ныряет в кармашек платья Лиззи.
— Ах ты хитрюга! О, у нашей Лиззи ушки на макушке! Теперь тебе не придётся бегать два раза…
Залпом он выпивает половину кружки.
Лиззи удаляется, всем своим видом демонстрируя неодобрение компании, с которой связался помощник шерифа. Бёдра толстухи колышутся, как борта военного корабля, делающего разворот перед сокрушительным залпом.
— Скажите, мистер Редман…
— Джош! Умоляю, Джош!
— Хорошо, — Рут сдувает пену на пол. — Скажите, Джош, не приезжал ли в Элмер-Крик некий джентльмен по имени Бенджамен Пирс? Мы договорились о встрече.
— Рад вам помочь, мэм! Он приехал позавчера.
— Снял комнату?
— Нет, мистер Пирс остановился в Гранд-Отеле.
— Где это?
— Свернёте за фостеровским магазином направо. Дальше по Ривер-роуд, третий дом от угла. Двухэтажное здание с плоской крышей и широкой верандой. На первом этаже — ресторанчик для постояльцев.
— Там кормят лучше, чем в «Белой Лошади»?
— Да. Между нами, это нетрудно. Кормят лучше, но цены заметно выше. Если вы не стеснены в средствах, рекомендую остановиться там же. Не сочтите за любопытство, но кто он вам, этот мистер Пирс?
— Почему вы спрашиваете?
— Буду говорить прямо, мэм…
— Рут. Зовите меня Рут.
— Вы шансфайтер, Рут. Охотница за головами. Непростыми головами, замечу. Мистер Пирс не похож на бандита, и всё же… Меньше всего я бы хотел, чтобы в Элмер-Крик началась заварушка. Как видите, мой интерес чисто служебный. В противном случае я не стал бы вас тревожить.
Что выбрать, думает Рут. Одно из двух. Что?
Выбор сделан.
— Бенджамен Пирс — мой отчим. Моя мать вышла за него замуж после смерти отца. Я тогда была младше, чем вы во время знакомства с люстрой. Вы удовлетворены, Джош?
— Целиком и полностью! Падчерица явилась в наш городишко, чтобы пристрелить собственного отчима? Нет, в такое не поверит ни один судья!
Шутит, отмечает Рут. Ну, как умеет.
Этого парня следует взять на заметку. Бандиты легче лёгкого становятся шерифами, оставаясь бандитами. Ласковые да благодарные, они стреляют в спину, потому что в лицо боятся. Вторая встреча в одном городе? В одном и том же салуне? Рут не любит совпадений. Всякий, избравший ту же судьбу, что и она, знает: случайные совпадения редко бывают случайны.
Взгляд шансфайтера. Талант шансфайтера.
Слушая вполуха болтовню парня, Рут Шиммер смотрит на помощника шерифа. Смотрит так, как умеет. Так, словно намерена без промедления выхватить «Молнию» из кобуры и стрелять на поражение. Впервые в жизни она смотрит так, будто вот-вот выстрелит, не собираясь стрелять.
«Вы не поверите, мисс Шиммер, но перед вами другой человек…»
Мистер Редман больше не похож на схему разделки коровьей туши. Нет областей: светлых, красных, тёмных. Нет песка и пепла, розы и пурпура, раннего вечера и поздней ночи. В контуре, обозначающем границы мистера Редмана, которого друзья зовут Джошем, кипит чистая белизна. Катятся снежные волны, искрят, слепят взор. Ни единого пятна темнее парного молока из-под коровы.
Захоти Рут пальнуть из «Молнии» — не нашла бы куда.
— Что с вами, Рут? У вас такой вид, будто вы увидели привидение.
— Ничего. Всё в порядке.
— Знаете, что я вам скажу? Это покажется странным, но вы тоже не слишком-то изменились со дня нашего знакомства. Я часто вспоминал о вас, представлял, как вы стоите тут с револьвером…
Джош наклонился вперёд:
— И вот сейчас я вижу: вы точно такая же, какой были.
Лжёт, подумала Рут. Или не лжёт.
Это смотря о чём он говорит.
На улице она перебрала воспоминания, как нищий — мелочь. Чистая, ослепительная белизна. Ни одного тёмного пятна. Что-то ещё? Она что-то упустила?
Тень.
Зыбкая тень рядом с помощником шерифа.
«Вы не поверите, мисс Шиммер, но перед вами другой человек…»
Другой, не другой, думает Рут. Джошуа Редман, кем бы ты ни стал, ты по-прежнему терпеть не можешь одиночества. Душа общества, миляга-парень, улыбка до ушей. Кто поверит, что тебе жизни нет без своего воображаемого друга?