«Не трать патроны зря, — шепнул дядя Том. — Пустое дело, девочка».
Иногда Рут думала, что и ей неплохо было бы обзавестись воображаемым другом. Кем-то вроде дяди Тома. Вот уже девять лет и три месяца покойный Томас Шиммер мог быть ей только воображаемым другом.
Одиночество не снаружи. Оно внутри.
2
Джошуа Редман по прозвищу Малыш
— Давно рванул на закат?
Шаткий стул издаёт жалобный стон. Вздрагивает стол: Сэм Грэйв с размаху грохает на него кружку пива. Шапка пены сползает на столешницу.
— Шутишь? Только начал.
— Врёшь!
— Вторую пью! Господь свидетель, вторую…
Джош салютует приятелю початой кружкой.
— Догоню, — рокочет Сэм. — Не уйдёшь. Понеслась!
И ревёт, как бугай весной:
— Лиззи! Пивка старику Сэмми!
Этот догонит, сэр! Не извольте сомневаться! Неужели вы хотите, чтобы слуги закона трудились в поте лица, умирая от жажды? Стыдитесь! А лучше присядьте рядом, скоротайте вечерок. Видите, тут даже плевательницы есть. Приличное заведение, сэр!
И, кстати, не пивом единым…
— Лиззи, дорогуша! Кукурузки нам! Жареной с солью!
Сэм в доле:
— На двух бизонов! И бобов с подливой.
После ухода мисс Шиммер народ как с цепи сорвался. Валит в «Белую лошадь» толпой. Дробный перестук игральных костей. Шлепки карт. Стрёкот рулетки. Закрыть глаза, прислушаться, так не салун, а летний луг. Топочут жеребята, стрекочут цикады, шлёпает лапами пёс, вымокший в ручье.
А накурено-то! Нет, не луг. Труба паровоза.
— Ставок больше нет!
Бутылка звякает о край стакана. Булькает виски. Гул голосов вздымается к потолку, забивает уши щекотным бормотанием. Фигуры завсегдатаев, как моряки с разбитого корабля, тонут в пластах табачного дыма. Словно тут палили из дюжины стволов! Джош достаёт заранее свёрнутую самокрутку. Сэм — дешёвую коричневую сигарку. Суёт в рот: точь-в-точь палец прикусил! Чиркает спичкой, наклоняется через стол, даёт прикурить.
— Дерьмо какое-то, Джош. Богом клянусь, дерьмо.
— Что? Где?
— Чёртова куча дерьма, говорю. Нюхом чую.
Джош кашляет: дым встал поперёк горла. И это говорит Сэм Грэйв, самый счастливый человек на свете?! Сэм по-прежнему улыбается, но в глазах Сэма нет и тени веселья. И ноздри раздуваются, как у бродячего пса, почуявшего опасность.
— Ты о чём?
— Оглянись. Разуй глаза. Прочисти уши.
— Что тут смотреть? Что слушать?
Сэм молчит.
Лиззи приносит заказ. Джош хрустит солёной кукурузой. Ладно, думает он. Хорошо, я смотрю. Слушаю. Дурацкое занятие, но раз тебе приспичило…
Сэм не мешает. Курит, ждёт.
— …переселенцев на дороге грабанули.
— Второй раз за неделю!
— На ферму к Стоксонам наведывались. Стоксоны их свинцом угостили. Так эти, когда удирали, кричали, что ферму спалят!
— Совсем обнаглели!
— Куда шериф смотрит?!
— Я из дома без дробовика ни ногой!
— Револьвер купи. А лучше винчестер.
— Как по мне, заряд картечи в пузо…
— Ты пока свой дробовик достанешь…
— Проверим?
Скребут по полу отодвигаемые стулья.
— Эй, вы там!
— Прекратить!
— С ума посходили?
— Убрали стволы! Убрали, я сказал!
Револьвер Сэма остаётся в кобуре. Джош едва сдерживается, чтоб не достать свой: ладонь нашаривает рукоять. Два мордатых бородача, похожих, как братья — братья и есть! — оторопело таращатся на помощников шерифа.
— Да мы что…
— Мы ничего…
— Мы просто…
Уставились друг на друга:
— И правда, Гил. Что это на нас нашло?
— Не знаю, Фрэнк.
— Прости, погорячился…
— Да ну тебя…
— Угомонились?
— Да, сэр!
— Всё в порядке, Малыш!
— Бес попутал!
— Помрачение нашло…
Драчуны возвращаются за стол. Ладони они держат подальше от оружия. Будто боятся, что оно само прыгнет им в руки.
— Видел? — спрашивает Сэм.
Ответить Джошу не дают.
— Сучий потрох!
— Я тебе покажу, как мухлевать!
Движение смутных фигур. В табачном дыму, в дальнем конце салуна. Не сговариваясь, Джош с Сэмом спешат туда, лавируют меж столами. Кого-то толкают, кому-то наступают на ногу. Льётся на пол пиво из опрокинутых кружек. В спины хлещет грязная брань.
И это «Белая лошадь»? Даже в «У Счастливчика Джо» не каждый вечер такое случается! Прав был Сэм: чёртова куча дерьма!
Возле карточного стола — свалка. С полдюжины человек яростно дубасят седьмого, лежащего на полу. Толкаются, мешают друг другу. Один, не сумев добраться до хрипящей жертвы, от души даёт по зубам набегающему верзиле. Верзила стремился присоединиться к расправе; вот, присоединился. Люди вскакивают из-за столов. Кто-то схватился за револьвер…