— Иди к чёрту!
— Едва глаза продрал — сразу командовать взялся!
— Скажи, чтоб верхом выезжали! И лопаты прихватили!
Спину ломит, словно Джош всю ночь таскал мешки с мукóй. Ноют плечи, саднят бёдра. Такое впечатление, сэр, что Джошуа Редман проскакал часов шесть в неудобном седле. Уже встав с кровати, Редман обнаруживает, что полностью одет. Только сапоги на полу валяются и пояс с револьверами висит на спинке стула.
Всё остальное — на Джоше.
Тахтон, что ли? Ездил куда-то, пока Джош спал снаружи? Какие-то свои делишки обтяпывал?! Одна мысль о таком вопиющем самоуправстве приводит Джоша в бешенство. Вслед за бешенством приходит страх. Что ещё делает ангел-хранитель, о чём его подопечный ни сном, ни духом?! До сих пор Джош видел от тахтона лишь добро, только добро, ничего, кроме добра. Но природная подозрительность не даёт ему покоя.
— Эй, приятель! Ты где?
Сладкий голос Джоша не предвещает ничего хорошего.
Нет ответа. Молчит лес в голове, не мерцает у окна призрачный силуэт. Ладно, потом. Сейчас нет времени. Проклятье, никогда нет времени, когда оно нужно позарез!
— Мы с тобой ещё потолкуем, дружище.
Мрачней тучи, Джош натягивает сапоги. Застёгивает пояс, надевает шляпу, выбегает из дома. За спиной выстрел — это хлопает дверь. Оружие не проверил, вспоминает он на бегу. Впервые за много лет. Ладно, пожар — не война.
Обойдётся.
На востоке над Великими Равнинами встаёт рассвет. Горизонт очертила тонкая пурпурная линия. Выше клубится пух из ангельских крыльев: нежно-розовый. Свет наступает, готовясь щедро пролиться на землю. Тьма откатывается на запад, к ломаной линии Скалистых гор. Длинные лиловые тени накрыли улицы и дворы, словно пытаясь удержать в городе частичку ночи.
Джошуа Редман топчет тени. Рассветные красоты? Вечная битва света и тьмы, в которой никогда не будет победителя? Прошу прощения, сэр, кому это сейчас интересно?!
К счастью, мэрия недалеко.
Во дворе двое заспанных работников возятся с пожарной бочкой. Один, хромая на обе ноги, выводит из конюшни лошадей. Другой порезвее: он уже подсоединил брезентовый рукав к трубе, выходящей из днища дощатой водонапорной башни. Башня — предмет гордости мистера Киркпатрика, мэра Элмер-Крик. О да, сэр, Элмер-Крик — истинный оплот цивилизации! В городе с недавних пор есть водопровод. «Скоро свежая вода придёт в каждое жилище!» — вещает мэр на собраниях городской общины. Пока же вода пришла лишь в десяток домов — в первую очередь посетив скромное двухэтажное жилище мэра.
Но дюжину водяных колонок в городе всё же установили. Куда удобней старых колодцев, надо признать.
Работник откручивает здоровенный ржавый вентиль. От скрипа вянут уши. Рукав набухает, с громким бульканьем вода устремляется в бочку. Конюх запрягает фыркающих лошадей. Командный пыл Джоша иссякает: работа кипит и без его ценных указаний. Но торчать столбом, глазея на чужую работу, не в привычках Джошуа Редмана.
О нет, сэр!
— Кто умеет управляться с помпой?
— Оба.
Ответ едва слышен за скрипом вентиля и бульканьем воды. Поток, хлещущий в бочку, усиливается. Джош указывает на пожарную водовозку:
— Тогда вдвоём и поедете.
— Святые небеса! Что бы мы без тебя делали, Малыш?
Джош думал, что разучился краснеть от смущения, как девица на выданье. Ошибся, бывает.
— Без меня? Думаю, то же, что и со мной, — криво усмехается он, признавая поражение. — Пойду-ка, заседлаю свою Красотку.
Пегую кобылу Красотку он держит в муниципальной конюшне. Ездить верхом в последнее время приходится нечасто, а платить за постой и корм помощнику шерифа не нужно. Использование выгод служебного положения? Так точно, сэр! От законной экономии только дурак откажется. Вот вы бы отказались, сэр?
Так я и думал.
Конюшня здесь же, в дальнем конце двора. Третий денник слева. Темно, пахнет конским навозом, сеном. Немного — керосином. Наощупь Джош нашаривает лампу, висящую на занозистой стене. Чиркает спичкой, подкручивает фитиль.
В трёх футах из тьмы проступает точёная лошадиная морда. Красотка косит на хозяина влажным глазом, недовольно моргает. Пламя керосинки слишком близко, это Красотке не нравится. Джош отодвигает лампу:
— Привет, солнышко!
Кобыла чутко прядаёт ушами, всхрапывает. Чёрт, надо было яблоко ей прихватить!
— Извини, подружка.
На всякий случай Джош хлопает себя по карманам. Что это? Яблоко? Тахтон постарался? Неужто ангел-хранитель заранее знал, что Редману доведётся седлать Красотку?!
— Вот, моя хорошая. Угощайся.