Чёрный хребет. Книга 4
Глава 1
Сижу на вершине горы, гляжу на бескрайнюю пустыню, простирающуюся далеко к горизонту и за его пределы.
Ветерок обдувает лицо.
И мне хорошо.
Улыбаюсь той самой идиотской улыбкой, которая появляется у невероятно уставшего человека, когда у него находится свободная минутка, чтобы просто сидеть и смотреть вдаль с чувством хорошо проделанной работы.
Никуда не спешу, наслаждаюсь моментом. Получаю удовольствие от созерцания темнеющего неба и первых звёзд, вспыхивающих в вечерней синеве.
– Передай воду, пожалуйста, – говорит Буг.
И я передаю.
Что может быть лучше, чем разделить ужин с братом перед таким потрясающим видом?
Еда ощущается во сто крат приятнее после нескольких суток вынужденного голодания. Когда у тебя в животе три дня плещется лишь желудочный сок, то собственные кожаные сандалии покажутся шедевром кулинарии. Закинув же в рот вяленого мяса, мы с Бугом чуть не потеряли сознание от счастья.
– Я никогда так вкусно не ел, – заявляет Буг. – Никогда. За всю свою жизнь.
– Я тоже, – говорю.
А ещё нас никогда не запирали в пещере на три дня. Возможно, стоит практиковать это почаще, чтобы не забывать, насколько хорошо умеют готовить в Дарграге.
Продолжаем есть и смотреть на пустыню, погружающуюся в сумрак. Устроили себе внезапный пикник в диких условиях. Вокруг – ни души. Лишь редкая живность показывается тут и там.
– Гарн... – говорит Буг.
– Чего? – спрашиваю.
– Я тебя люблю.
– И я тебя, засранец.
Обнимаю брата за плечо. Скоро нам придётся искать дорогу домой, снова тащиться по горам в боевом снаряжении, но всё это завтра утром. Сегодня мы можем позволить себе ничего не делать. Мы это заслужили.
Семейное единение, словно и не было позади всех этих месяцев, когда мы с Бугом отдалялись. Теперь всё в прошлом, причины наших конфликтов уничтожены, мы сидим на вершине скалы и ужинаем походными пайками как два родных, близких человека.
На душе – покой и расслабление.
Спим на воздухе, под ночным небом. Буг храпит, а я лежу, раскинув руки и ноги как морская звезда. Не хочется закрывать глаза, когда вокруг так хорошо. Всегда любил ночь, но сейчас особенно приятно: тепло, поднимающееся от нагретой за день скалы, прохладный воздух из пустыни. И аромат горных цветов. В это время года они всегда так приятно пахнут.
Мир кажется таким далёким, таким незначительным. Чувствую себя свободным. И засыпаю я тоже как свободный человек.
С наслаждением.
Уже к утру, когда ночь отступает и мы собираемся в дорогу, вдали появляется маленькая точка идущего человека.
– Смотри! – говорит Буг.
– Вижу.
Это определённо кто-то из наших друзей. Они уже четвёртый день ходят вдоль хребта, ищут наши следы, и, наверняка, потеряли всякую надежду обнаружить нас живыми. Обычно, если человек пропадает на такой срок – пиши пропало.
Каково же будет их удивление, когда они увидят нас тут, расслабляющихся.
Точка двигается по камням между скалами, смотрит себе под ноги, пинает лежащие камни. Подходит ближе и мы её узнаём – Лира.
– Буг, – говорю. – Половинка твоя пришла. Точнее третинка.
Лицо Буга разглаживается. Всегда удивительно смотреть на поведение влюблённых людей: у них меняются голоса во время разговора, их взгляды становятся нежными. Буг машет девушке рукой, она с запозданием отвечает. Наконец-то нас нашли.
– Эй! – кричит Лира. – Они здесь!
Мы действительно здесь. Где же нам ещё быть? На вершине скалы, куда нас отнесла огромная птица. Как бы нам ни нравилось тут сидеть и наслаждаться уединением, но уже пора спускаться и двигаться домой. Наш отпуск окончен.
– Буг, – говорю. – Ты мне веришь?
– Конечно, – отвечает подозрительно.
– Сейчас мы спустимся со скалы самым быстрым из возможных способов.
– Ты же не хочешь сказать...
Не успевает Буг договорить, как я хватаю его за пояс и прыгаю вниз, навстречу земле, в бездонную пропасть гравитации. Падаем со всё возрастающей скоростью. Буг кричит и наверняка прощается с жизнью. От ветра слезятся глаза, дыхание перехватывает.
Мы мчимся вниз тяжёлым грузом и вот-вот разобьёмся...
В последний момент я активирую голубую жемчужину и наше падение замедляется. Мы опускаемся на песок мягко и плавно, точно два пёрышка. Может показаться, что я зря напугал брата, но у нас нет ни верёвок, ни крюков, ни оборудования для спуска. Прыжок – единственный вариант оказаться на земле. И лучше сделать всё быстро, чем уговаривать Буга оттолкнуться от скалы по своей воле.