Поражения мы не примем.
– Вон он, наш дом, – говорю. – Красивый, правда?
– Да, очень, – подтверждает Естур без энтузиазма.
У входа в дом на лавочке сидит Хоб, вырисовывает веточкой на земле собственное имя. До чего же приятно видеть результаты своих трудов. Пусть я не научил их пользоваться буквами подобно Шекспиру, но понятный текст они составить уже смогут.
– Меня ждёшь? – спрашиваю. – Кстати, познакомьтесь. Хоб, Естур.
Парень и мужчина кивают друг другу на автомате. На всём свете не найдёшь людей, которым плевать друг на друга больше, чем этим двоим.
– Я хотел попросить у тебя Хуму на время, – говорит Хоб.
– Хуму? – переспрашиваю.
– Мне нужна её замечательная способность всё дословно повторять.
Летучая мышь, до этого полусонно дремавшая у меня за спиной, оживилась при звуке своего имени. Чем старше она становится, тем больше разума появляется в её глазах. Порой мне кажется, что она уж точно поумнее некоторых людей.
– Открывай ворота! – говорит она.
– Хума, хочешь побыть с Хобом некоторое время? – спрашиваю, указывая на парня.
Несколько секунд она заинтересованно смотрит на нашего друга, а затем переползает по моей руке на его плечо.
– Паскуда! – добавляет.
Смотрю, как парень уходит с моим питомцем. За последнее время летучая мышь так сблизилась с братьями и сёстрами, что мы уже считаем её полноценным членом семьи.
– Ладно, – говорю. – Нечего нам тут задерживаться. Идём пить чай.
– Чай долго ждать не будет, – добавляет Вардис.
У меня хорошее настроение.
У него хорошее настроение.
Мы собираемся исправить косяк, который сами же и сделали. Именно по нашей вине Холган отправился в Фаргар на войну. Из-за меня он влез в дом старосты и использовал чёрную жемчужину против адского скакуна бывшего старосты. И это из-за меня он помолодел до состояния, когда пускаешь слюни и сопли.
Илея не потеряла Холгана – он всё ещё жив и чувствует себя превосходно.
Но она потеряла мужа.
Теперь же мы намерены всё исправить. Мы привели ей замену того же качества. А может, даже и лучше.
– Привет, – говорю, заходя в дом. – Знакомьтесь все, это Естур. Наш новый друг из Фаргара.
За столом в зале сидит Илея, откинувшись на спинку стула, Дверон перед пустой тарелкой, а так же соплячка Эллин из Гуменда. Ест тракодовую кашу – один из немногих злаков, что растёт по нашу сторону хребта – и очень жалеет, что это не каша из жуков.
– Привет, – здоровается наш жених.
Он произносит это единственное слово с точно выверенной интонацией, чтобы проявить вежливость, но и не быть настойчивым. Просто случайный человек, заглянувший на огонёк.
– Присаживайся за стол, – говорит Вардис. – Сейчас я поставлю котелок на огонь.
Мужчина делает как велено. Опускается на один из свободных стульев, глядит некоторое время на Дверона, который рассказывает о том, как он любит рыбачить. Затем переводит взгляд на Илею и я замечаю это.
Искра.
Тот самый момент, когда человека пробирает при виде другого человека. Как-то давно я считал это выдумкой слюнтяев, пересмотревших романтические мелодрамы, а затем встретил свою жену и вот что я скажу: такое случается. Когда ты молод, здоров, энергичен, видишь кого-то очень привлекательного и происходит это. Влюблённость: мгновенное, молниеносное чувство, когда хочется остаться с человеком подольше, рассмотреть его как следует. И тебе кажется, что ты уже очень давно его знаешь. Это пока не настоящая любовь – до этого слишком далеко. Но это её основа. Грубый, необработанный алмаз, ждущий огранки для того, чтобы превратиться в бриллиант.
Лицо Естура разглаживается. Он пытается скрыть вовлечённость, но выходит не очень.
Только что мы проделали то, ради чего сюда его притащили. Естур заинтересованно смотрит на хозяйку дома и где-то в его голове сейчас бурлит первобытный бульон из всех возможных чувств. Илея – привлекательная женщина. Единственный представитель некогда разрушенной деревни. Она способна очаровать любого, даже когда просто сидит и слушает.
– Естур, – говорю, перебивая рассказ Дверона. – Расскажи нам, как тебе жилось в Фаргаре.
Мужчина смотрит сначала на меня, затем неуверенно на Дверона.
– Не бойся, – говорю. – В этом доме можно говорить что угодно.
– На самом деле не очень, – отвечает Естур. – Раньше я думал, что у нас очень здорово, мы же самая большая деревня, никто не сможет нам что-то сделать. Но не смотря на это я постоянно боялся идти к ручью за водой. Вдруг Гуменд нападёт. Боялся отойти в лес подальше, чтобы поохотиться. Сейчас намного лучше. Больше свободы, как будто.