Снова улыбнувшись Блэку, он заново сложил руки на коленях, склонив голову.
— Нет, боюсь, мои интересы относятся к заведению совершенно иного рода. Тому, с которым эта тюрьма также заключает контракты на полурегулярной основе, но в котором у меня нет влияния. А именно финансируемая правительством научная лаборатория, которая платит владельцам вашего нового дома за использование в своих научных экспериментах номинально согласившихся на это заключённых.
Блэк уставился на него, не шевелясь.
Он не говорил, но его разум впитывал каждое слово.
— На случай, если вам интересно… если сдерживающий видящих ошейник, который мы предоставили, не навёл вас на мысль, или мои намёки в этом отношении были недостаточно ясны… я прекрасно осознаю, что вы не человек, мистер Блэк, — он улыбнулся очередной волчьей улыбкой. — Честно говоря, именно поэтому вы и нужны нам для этого задания вместо того, чтобы заставить человека сделать это для нас.
— Почему? — голос Блэка прозвучал низко, подавленно. — Почему вы не можете использовать человека?
Мужчина в костюме Джонни Кэша вздохнул с притворным сожалением.
— С прискорбием вынужден сообщить вам, что данная лаборатория имеет шокирующе высокий процент смертности среди объектов тестирования, мистер Блэк. Те, кого это не убивает сразу же, имеют тенденцию… травмироваться, в различной степени. Это и без слов понятно, но при необходимости уточню, что субъекты тестирования до сих пор были стопроцентными людьми.
— Вы хотите, чтобы я отправился туда, где скорее всего умру? — сказал Блэк. — Вот в чем дело?
— Я хочу, чтобы вы отправились туда, где люди имели тенденцию умирать, мистер Блэк. Не видящие.
Блэк уставился в стену с неподвижным выражением, пока его разум обдумывал слова другого. Затем, почти невольно, он издал недоверчивый смешок.
— Дерьмо собачье, — презрение сочилось из каждого слова, когда он повернулся. — Они не могут просто беспорядочно убивать заключённых, проводя эксперименты на живых человеческих объектах тестирования. Пресса бы разбушевалась, если бы пронюхала об этом. Их бы разоблачили на каждом кабельном канале и новостном сайте. Мне все равно, кто вы… вам никогда не сошло бы это с рук.
— Не мне, мистер Блэк. Им. И да, им это сходит с рук, — впервые эти кажущиеся стеклянными глаза выражали настоящую злобу. — Будь это наша компания, вы бы не понадобились нам для проникновения туда, ведь так? А что касается озвученных вами протестов за права человека и тому подобное, вероятно, вы не осознаете, что стоит на кону с точки зрения людей, проводящих эти эксперименты. Мы сейчас говорим не о посредственной научной работе, мистер Блэк. Те, кто финансируют эти эксперименты, на полном серьёзе полагают, что сама судьба человеческой расы зависит от их исхода.
Он пожал плечами, эти странного цвета глаза оставались безвыразительными.
— …Именно поэтому, само собой, они создали такое укромное заведение, которое не подчиняется нормальным правилам приличия и гуманности. Где Женевская конвенция не имеет никакой власти.
— Что представляют из себя эти эксперименты? — сказал Блэк.
Изящно нахмурившись, другой мужчина склонил голову, затем покачал ею.
— Мы дойдём до этого в своё время, мистер Блэк. Пока что я предпочёл бы, чтобы вы внедрились вслепую, так сказать. Я бы не хотел, чтобы ваши впечатления были предвзятыми.
Блэк нахмурился, но другой мужчина продолжал говорить, не дожидаясь ответа.
— Что касается того, как им это сходит с рук… ну, это происходит по ряду причин. Будучи федеральным правительством, они имеют очень хороших адвокатов, мистер Блэк. Они также попадают под определённые редко вступающие в дело положения национальной безопасности, из-за которых их деятельность находится совершенно вне системы и вне радаров Конгресса и большей части значимых правоохранительных органов. Вдобавок к определённому типу спецопераций, процедур, с которыми вы несомненно знакомы, у федерального правительства имеются собственные операции, охватывающие те сферы, которые считаются жизненно важными для национальной безопасности. Включая несколько научных исследований вроде этого.
Помедлив, как будто выжидая, пока Блэк усвоит это, он сменил позу на стуле.
— Что касается вопросов логистики, то в подписываемом субъектами тестирования соглашении включены положения, объясняющие их исчезновение, как только эксперимент завершится. Добровольцы из числа заключённых подписывают эти заявления с пониманием, что дорогие им люди никогда не узнают правду о том, что с ними случилось. И что их в любом случае вернут в камеры, если они нарушат эту часть соглашения. Конечно, об этом не заявляется, но это подразумевается — что они также могут просто быть убиты. Исчезнуть навеки, по сути.
— Чушь собачья, — сказал Блэк, опять изумившись. — Кто, черт подери, на такое согласится?
Мужчина пожал плечами, но волчий оскал вернулся.
— Почему вы согласились слушать меня, мистер Блэк? — вежливо сказал он. — Всегда есть возможности убеждения, было бы желание найти такие слабости и использовать их. Но самый очевидный ответ должен происходить из вашего нынешнего окружения. Большинство заключённых в данном заведении не имеют надежды на условно-досрочное освобождение. Те, у кого нет надежды увидеть мир за пределами стен этой тюрьмы, могут задуматься о множестве крайностей в надежде изменить свою судьбу, мистер Блэк. При условии, если они соглашаются на условия контракта, им даётся очень щедрый пакет компенсации в случае, если они переживут процедуру. Новая личность, да… они не могут вернуться к прежней жизни и даже в Соединённые Штаты, но свобода — это все равно свобода, мистер Блэк. Чистый лист, как говорится… вне зависимости от приговора.
Помедлив, он сделал ещё одно движение рукой.
— …В результате, конечно, освобождаются некоторые резонансные преступники. Они предпочитают тех кандидатов, чьи лица никогда по-настоящему не попадают в газеты. Они также предпочитают добровольцев, которые не женаты и не имеют детей… желательно без живых родителей. По счастливому совпадению, именно такой профиль мы создали для вас, мистер Блэк. Между прочим, этот профиль практически правдив, за исключением молодой жены, которую вы все ещё держите в секрете по каким-то причинам, которые мне весьма любопытно было бы узнать. Весьма любопытно, воистину.
Блэк стиснул зубы, все ещё глядя в сторону.
После очередной паузы он услышал, как другой мужчина вновь улыбается.
— Свобода — мощный мотиватор, мистер Блэк. К слову говоря, теперь мы переходим к прянику, раз уж я обильно использовал кнут, чтобы привлечь ваше внимание. Если вы полностью выполните для нас эту работу, мистер Блэк… то есть если в результате будет достигнут успешный результат, к которому мы стремимся… тогда вы и ваша жена будете свободны. Никаких обязательств. Никаких дальнейших попыток шантажа, похищения или принуждения. Возможно, я даже почувствую себя обязанным принести искренние извинения за то, что был вынужден прибегнуть к столь крайним мерам ради получения вашей помощи в данной затее.
Выражение лица Блэка не изменилось, но он вздрогнул от боли, стискивая кулаки и причиняя боль одной руке, которая, как он до сих пор и не осознавал, опухла.
— Что именно я должен делать в этой лаборатории? — он продолжал с неподвижным лицом смотреть в сторону. — Просто умереть? Или есть какая-то другая цель?
— Вообще-то, мистер Блэк… мы привлекаем вас к данному заданию в основном из-за того, что ваш вид не умирает от данной процедуры, с которой в той лаборатории ведутся эксперименты.
— И вы не собираетесь говорить мне, что это за процедура?
— Нет, не собираюсь. Мы обсудим это, когда вы вернётесь с первоначальной разведывательной миссии.
Когда Блэк вскинул взгляд, хмурясь, мужчина склонил голову в некоем подобии извинения.