Женщина неловко поднялась с тумбочки, и пошла на кухню — голод требовал кардинальных действий. Вежливо, но настойчиво, она освободила себе пространство за кухонным столом, и стала с аппетитом есть мясо в горшочках, запивая большой порцией молока. Кухня почти опустела, и Зоя встала, чтобы закрыть окно, как вдруг появилась Ира.
Она усмехнулась, насмешливо оглядев Зою, и с размаху села на кухонный диванчик.
— А ты тут неплохо устроилась, основательно, и не собираешься сваливать, да? — спросила девушка.
Зоя аккуратно поправила шторы на окне, и вернулась на своё место, не отвечая. Всегда появлялась девушка, которая когда-то имела виды на Славу, пытавшаяся вылись свою злобу из-за неудач на Зою, поэтому она воспринимала их уже, как привычный атрибут. Стараясь не нервничать, Зоя сосредоточилась на кружке горячего молока и маленьком солоноватом печенье.
— Интересно, что бы ты сказала, если бы узнала, что это я подстроила вашу аварию, чтобы задержать Чёрного? — тихо, с особой злобой произнесла Ира. Лицо её в этот момент было перекошено оскалом.
От услышанного Зоя остолбенела, чувствуя, как вся кровь вдруг стала циркулировать в другом направлении. Мир сузился до крохотного пространства — кружке наполовину пустой и её худой руке, сжимающей печенье.
Вскинув лицо на говорившую, и увидев её недобрую улыбку, Зоя не смогла ничего произнести.
— Что — нечего сказать? — ещё больше усмехнулась Ира. — Но он у тебя придурок, и не будет он с тобой. Он ни с кем не будет, он больной. Мне Герцог про него многое рассказывал. Ни одна баба у него не задерживается, а тебя он уже и не знает, куда деть. Дождёшься, когда он просто выкинет тебя из квартиры, как собачку или кота твоего, — Ира кивнула на Красавчика, который как раз вздумал устроиться рядом с Зоей на диване. Он обожал лежать у её живота, часто тёрся об него мордой и головой, показывая, что ему нравится этот объёмный предмет.
Зоя продолжала молчать, пугаясь эмоций, бурливших внутри. Она сейчас могла бы сделать всё, что угодно, но держала себя в руках.
— Лучше обрати внимание на его друга — Мистика, ты же с ним уже крутила роман, а? Вот он — клёвый. Это я тебе как женщина говорю. Такой не кинет никогда, если влюбится.
— Спасибо за… совет, — дрожащим голосом произнесла Зоя.
— А та авария сделала твоего Чёрного вообще психом — он спился, что ли? Пьяный сейчас, — она хмыкнула, — в хлам, предлагал мне с другой девушкой остаться сегодня здесь, развлечься. Так и сказал, — девушка наглым взглядом смотрела прямо в душу, и Зоя видела, что она не лжёт. — Хочу вас всех!
Зоя с отвращением на лице отвернулась, сдерживая прерывистое дыхание. Что-то вдруг сломалось в её душе, и острая боль засела в груди. Вдруг все мысли о его любви показались такими жалкими и надуманными, что захотелось закричать или отчаянно перевернуть стол.
Думая о том, что сейчас происходит в соседней комнате, она резко встала из-за стола. Голова наполнилась горячим паром решительности, взгляд женщины превратился в синие сапфиры невиданной чистоты. Она стала карающим ангелом, и как будто даже выше ростом. Лёгкой, резкой походкой она двинулась вон из кухни, ничего не видя перед собой. Ира открыла рот от удивления, не в силах пошевелиться, слишком быстро и смело Зоя ушла.
Полумрак комнаты разрезал яркий свет двух десятков маленьких лампочек в люстре в форме большого шара, которую Чёрный купил не так давно. Вся компания в недоумении остановилась, оглядываясь, пытаясь сфокусировать взгляд пьяных глаз на виновнике остановки веселья.
Зоя быстро отключила стереосистему, и повернулась к вытаращившей на неё глаза толпе. Пьяной, опасной, уже начинающей разъяряться из-за того, что в типичный ход вечеринки-отрыва вмешивается что-то неправильное.
Зоя сделала два шага и залезла удивительно грациозно для сильно беременной женщины на диван. — Уважаемые гости, уже поздно, прошу вас всех уйти. Этот праздник закончился, спасибо за внимание.
В комнате повисла ошеломлённая тишина, все стояли с отвисшими челюстями. Зоя искала взглядом Славу, но никак не находила, натыкаясь на другие лица. Понемногу страх начал заползать в душу, как туман, а смелость рассеиваться. Идея всех выгнать к чёртовой матери теперь не казалась такой уж гениальной, а скорее импульсивной, потому что перед ней были всё-таки пьяные люди.
— А что это за сучка? Что это она тут командует? — спросил женский голос.
— Да?!
И вдруг смех, такой редкий, но родной разрезал тишину и недовольные выкрики. Любимый стоял, прислонившись к стене возле дивана, прямо за её спиной, сложив руки на груди, своими чёрными глазами наблюдал за Зоей и смеялся. От души, не зло, искренне. Рядом к нему прижалась молодая девица, которой явно не понравилось то, как отреагировал хозяин дома на пузатую дуру, выступившую, чтобы выгнать всех. Она своим маленьким мозгом не могла догадаться, что это либо его жена, либо подруга.
— Да пошла ты, б…, - громко и пронзительно закричала девица, в одну секунду взяла и со всей силы толкнула Зою.
Молодая женщина только слабо вскрикнула, и неловко повалилась на спину, с ужасом поймав взглядом Славу. Веселье разом слетело с его лица, как фальшивое золото, лицо вытянулось.
Зоя упала нехорошо, с размаху на пол, приземлившись на спину, боль отдалась во всём теле. Страх за ребёнка поднялся в панику. Слёзы брызнули из глаз, она лежала в круге собственных волос, боясь пошевелиться.
Молодая девица не остановилась на достигнутом, и, издав разъярённый крик, кинулась на Зою, чтобы выцарапать, избить, унизить. Рядом стоящие пьяные молодые женщины и девушки ни на секунду не пожалели беременную Зою, накинувшись на неё, как на тряпку. Она даже не успела свернуться, спрятав живот, как удары посыпались с разных сторон. Злобных оскорблённых девиц ничуть не тронуло положение Зои, они как будто и не были женщинами.
Чёрный одной рукой схватил за волосы самую активную, Герцог — другую, и через секунду Зоя была свободна. Растащив жестоких баб, Чёрный со страхом в глазах поднял на руки Зою, и положил на диван. Всё её лицо было зарёвано, она лежала, плотно зажмурившись и держась за живот.
Мужчина вскинул голову с отросшими, торчащими в разные стороны чёрными волосами, и, сцепив зубы, произнёс ледяным тоном:
— Пошли все вон! Ну! К чёрту отсюда — вон! Суки грязные, — он резко дёрнулся и поймал за локоть ту самую, которая толкнула Зою со стола, а потом продолжила нападение. — Дрянь…, - грубо выругался он, со всего размаха ударив девушку между глаз. Его тут же оттащили друзья, а поток веселящихся хлынул в прихожую.
Герцог, отойдя в другую сторону от потасовки, разговаривал по телефону, вызывая скорую. Из-за метели, сказали, будут не раньше, чем через час.
Чёрный был трезв, как никогда, его колотило от страха и отчаяния. До того момента, как Зоя упала, или даже ещё раньше, как она залезла на диван с ногами и смело предложила всем убираться, он и не думал, что так переживает за неё.
Наклонившись над женщиной, он дрожащими руками погладил её лоб, судорожно сжатые на животе ладони. Она открыла глаза и пустым взглядом сквозь него посмотрела. Потом её взгляд осмыслялся, в нём появился ужас.
— Слава, мне надо в… в больницу, вдруг что-нибудь… Слава!
— Я знаю, сейчас поедем, всё будет нормально. Где болит?
Она посмотрела на него внимательнее и заметила его озабоченность и страх. Он смело дотрагивался до живота, ощущая движения ребёнка, хотя раньше никогда не делал этого.
— Я… н-н-не знаю, — отчаянно выдохнула она, немного успокаиваясь от его уверенных рук. Казалось, что он внимательный врач. Ощупав её, мужчина укрыл Зою пледом, который достал из шкафа. Губы его были плотно сжаты, брови сведены вместе, на лице читалась решимость — это было выражение человека, способного на многое. Если бы Зоя в зеркало посмотрела в тот момент, когда вышла из кухни в комнату, решившись на опасную крайность — выгнать всех его девок и пьяных друзей, то непременно бы узнала этот взгляд.