Невысокий, округлый и румяный торговец буквально светился доброжелательностью. Теперь-то точно искренней.
– Доброго утра, Алиб, – я улыбнулась.
– Вы, наверное, к господину? – он бросил взгляд в сторону ведущей на второй этаж лестницы. – А его нет пока.
– Зехир уехал? – меня это даже испугало.
– Нет-нет, что вы, – Алиб аж руками замахал. Видимо, тоже ужаснулся такой перспективе.
– Просто вы сегодня очень рано, господин обычно приходит чуть позже, – пояснил он. – Но вы присядьте, подождите, я подам вам чудеснейшего чаю.
Я опустилась на мягкий диван у входа. Алиб отдавал указания насчет чая мальчишке лет десяти, который судя по сходству с торговцем, приходился тому сыном. Мой задумчивый взгляд блуждал по залу, пока не замер на центральном постаменте. Тот пустовал, и мне казалось это немым укором. Видимо, равноценной замене ожерелью, именуемому 'Поцелуем ночи' и считавшемся самым драгоценным в лавке, так и не нашлось. Я виновато вздохнула. Мысли сами собой улетели к моему первому визиту сюда...
Это было около месяца назад. Потратив все золотые монеты, которые успела скопить, на новые туфельки и пару гребней из слоновой кости, я неспешно брела меж торговых лавок, пока лабиринт огромного базара вдруг сам собой не вывел меня к ювелирным рядам. Сквозь стеклянные витрины мерцали драгоценные камни, так и приглашая полюбоваться, и, не удержавшись, я зашла в первую же лавку.
– О, госпожа предсказательница, – кругленький румяный торговец, видимо, по характерным для нас перчаткам сразу понял, кто перед ним, – что вам будет угодно? Быть может серьги с рубинами? Или эмалевые браслеты чудной красоты? О, у нас к тому же есть чудесные золотые нити, они изумительно вплетутся в ваши черные локоны!
– Благодарю, – я виновато улыбнулась, – я бы хотела просто посмотреть, если вы не против.
Судя по недовольно шамкнувшему губами торговцу, он был против. Но то ли из вежливости, то ли из уважения к роду предсказателей великодушно произнес:
– Прошу вас, госпожа, любуйтесь. Но поверьте, любое из наших великолепных украшений будет несравнимо прекрасней на вас, чем на этих постаментах.
Возможно. Но мне бы пришлось не меньше года копить на самый простой золотой браслетик. Пусть другие предсказательницы вполне оправдывали слухи о нашем богатстве, но я, увы, этим похвалиться не могла. Снова с трудом отогнала приступ жалости к себе. Вспомнилось, как на прошлой неделе Лаяна хвасталась изумительными изумрудными сережками. Я не считала драгоценности чем-то необходимым, но сейчас при виде всего этого великолепия почувствовала себя безнадежно обделенной.
Взгляд сам собой замер на центральном постаменте. Я подошла ближе и даже ахнула. Лежащее на бархатной черной подушечке ожерелье переливалось темно-синими сапфирами в изящном переплетении золотых нитей. От восхищения чуть слезы на глаза не навернулись.
– Великолепное, правда?
Прозвучавший мужской голос принадлежал уже явно не кругленькому торговцу. Я обернулась. У ведущей наверх лестницы, расслабленно облокотившись о резные перила, стоял молодой мужчина лет двадцати пяти. Высокий, крепкого телосложения он меньше всего походил на купца. Да и традиционная для этого сословия острая бородка отсутствовала. Короткие светлые волосы незнакомца в свете кристаллов словно бы отливали серебром, а глаза наоборот казались угольно-черными. Это я потом уже разглядела, что они темно-синие.
– Да, оно прекрасно, – я кивнула.
Меня немного пугал столь пристальный взгляд. Быть может, он счел, что я вот-вот готова схватить ожерелье и сбежать?
Он подошел к постаменту и бережно взял украшение.
– Оно названо 'Поцелуй ночи'. Последнее творение знаменитого мастера Хадиджи. Позволишь?
Я ничего не успела ответить, как он легким движением застегнул ожерелье на моей шее, при этом умудрившись не коснуться меня. Видимо, знал, чем это чревато. Молниеносно метнувшийся кругленький торговец тут же расположил напротив большое зеркало в золоченой раме.
– Вот теперь и вправду великолепно. Драгоценные сапфиры будто созданы, чтобы оттенять твои глаза, – светловолосый незнакомец улыбался. Но я смотрела не на свое отражение, а на него. И промелькнувшее в его взгляде странное торжество не осталось незамеченным, напугав меня настолько, что я тут же сняла ожерелье и положила обратно на постамент.
– Благодарю, оно и вправду очень красиво, – я попятилась к выходу, – но и слишком дорого для меня.
– 'Поцелуй ночи' не продается, – с улыбкой парировал светловолосый незнакомец.
Уже выходя из лавки, я услышала изумленное восклицание кругленького торговца: