Сверкающий багровый край светила уже показался над песками. Если бы я смогла что-то произнести, то непременно бы поторопила своих спутников с ритуалом объединения силы и магии. Они-то явно о нем забыли. Но говорить я не могла.
Зато мог Джабраил.
– Что вы стоите, разинув рты, остолопы?! – заорал он на джиннов. – Помогите ей удержать свет!
Словно очнувшись ото сна, его собратья мигом выстроились в подобие живой цепи. Та нить, что незримо связывала мою душу с Нарайяном, вдруг стала видимой, подобно сверкающему лучу она тянулась от моих рук к светилу. За нее ухватились и джинны. Гримасы боли тут же исказили их лица. Пусть сильнейшие из своего народа, но и они не смогли даже на ногах устоять, попадали на колени. Но все так же на вытянутых руках держали мою связь с Нарайяном.
Хотя я чувствовала себя виноватой перед джиннами, но мне стало несравнимо легче. И теперь Нарайян будто бы поднимался сам, не черпая на это мою жизнь.
Уже был виден сияющий на его багровом лике контур цветка ириса. Причем, свет этот был тем, привычным и родным, который дарил нам Нарайян до возвращения в мир ифритов. Мне даже подумалось, что именно поэтому противники сейчас и замерли недвижно, словно став пленниками этих лучей. Вот только я догадывалась, что их оцепенение вот-вот спадет.
Спешно поднимающееся дневное светило замерло рядом с Литаиром. Багрово-яркий свет смешивался с приглушенно серебристым, и в этом удивительно сиянии казалось, что с неба на нас сыпется множество крохотных разноцветных искорок. Замерцали доспехи людей и эфемерные джинны. Первых наполняла магия, а вторые становились материальными. Несколько мгновений, и никто из моих спутников не был прежним.
И в этот момент ифриты снова бросились в атаку. Низкое яростное рычание, взмахи громадных когтистых лап и буквально осязаемая злоба в один миг разрушили воцарившее волшебство. Нарайян спешно опускался к горизонту на западе, джинны по-прежнему помогали мне, и только люди могли сейчас противостоять ифритам.
Пусть наших защитников было всего двенадцать против двух десятков яростных чудовищ, но теперь доспехи и клинки сияли смешанным светом двух светил. Нет, люди не стали неуязвимыми, но теперь они могли сражаться на равных.
Едва Нарайян опустился за горизонт, я почувствовала, что свободна. Моя душа больше не стремилась покинуть тело и, что удивительно, произошедшее будто бы вообще никак на меня не повлияло. Если не считать навалившуюся усталость и запоздалый ужас. Освободились и джинны. Тут же кинулись на помощь сражающимся. И теперь в общей путанице я даже не всегда могла понять, где кто. Они словно стали одинаковыми существами. То ли наделенные магией люди, то ли обредшие плоть джинны.
Лишь мы с Джабраилом остались в стороне от хаоса битвы. Я впервые видела друга таким подавленным. Именно сейчас вся тяжесть его участи проявилась в полной мере. Он ведь не мог ни помочь удерживать Нарайян, ни сражаться с ифритами. Сам собой осуществившийся ритуал единения силы и магии Джабраила не коснулся. Как и меня. Словно изгоев, недостойных такой милости.
Вмешательство джиннов ускорило исход сражения. Ни один ифрит не сбежал. Чернеющие от крови пески спешно поглощали в своих недрах мертвых чудовищ, будто бы стыдясь оставлять их под светом Литаира.
Я так устала, что даже толком обрадоваться не смогла. Да и никто словно бы не радовался. Все почему-то обернулись ко мне. Сделавший несколько шагов навстречу Хафиз вдруг с почтением поклонился. Его примеру последовали все остальные, чем мгновенно вогнали меня в смущение. Даже Дастрияр презрел свое происхождение, чтобы выразить мне благодарность. И только Зехир лишь устало улыбнулся и едва заметно кивнул.
Пусть исход битвы оказался в нашу пользу, но теперь, когда запоздало нахлынувшая радость чуть поутихла, пора было подумать о будущем. Трое из стражников оказались ранены, но не серьезно. Джинны быстро справились с ролью искусных врачевателей. Теперь словно бы насовсем исчезла та казалось бы непреодолимая пропасть, что разделяла прежде две расы. Не было ругани и споров, насмешливых и ненавидящих взглядов. Будто бы здесь собрались старые друзья, а не бывшие враги.
И как обычно мрачный Джабраил поспешил испортить всем настроение.