— Я когда-нибудь возражал?
— Если вы подчиняетесь этим законам, сообщите о своем согласии.
— Я согласен, Валикар.
— Ореол Ниобии приветствует твое возвращение, Искандар Хайон с «Тлалока». Твой почетный караул ограничен пятью душами в соответствии с протоколами враждебности Ореола Ниобии. Это ясно?
Леор. Нефертари. Гира. Мехари. Джедхор.
— Ясно.
— В таком случае отключите щиты и деактивируйте орудия. Сейчас будет назначена ваша причальная платформа. Вам требуется что-то еще?
— Ответ на вопрос, если ты можешь его дать.
Неожиданный ответ вызвал у него замешательство.
— Спрашивай.
— До тебя доходили вести с боевого корабля Сынов Гора «Восход трех светил»?
Вызов от Правительницы Кераксии поступил, когда маневровые двигатели «Тлалока» еще не успели остыть. От корпуса станции протянулись швартовочные манипуляторы и выдвинулись тоннели для экипажа и топливные рукава, глухо простучавшие по обшивке «Тлалока». Первые должны были удерживать нас на месте вне зависимости от того, друзья мы или враги. Двум последующим предстояло оставаться почти пустыми, пока мы не договоримся о ремонте и дозаправке.
Мы прошли по основному тоннелю для экипажа, ширина которого позволяла свободно провести по нему колонну боевых танков. Шаги наших сапог звенели в темном, лишенном окон проходе. Даже практически бесшумная поступь Нефертари оставляла в неподвижном воздухе слабое эхо. Никаких звуков не издавала только Гира.
Я ожидал фаланги стражи Ореола у переборки, ведущей внутрь станции, но не ожидал, что их будет возглавлять Валикар.
Он не изменился с момента нашей прошлой встречи. Его тело прикрывала многослойная броня маслянисто-серебристого цвета, однако она не могла полностью скрыть скрежещущий гул значительного количества бионики внутри. Наплечники были украшены промышленными черно-желтыми предупреждающими полосами, а также механической погребальной маской его Легиона. В руках он сжимал болтер, громоздкий из-за автоматических загрузчиков боекомплекта, длинного дальномерного прицела и увеличенного ствола. С обеих сторон оружия тянулись суспензорные втулки — крошечные антигравитационные диски, делавшие его почти невесомым. Этот болтер был сконструирован, чтобы начинать и заканчивать бой одним выстрелом, одним убийством.
Его ранец также был модифицирован, став массивнее большинства прочих, благодаря толстым силовым кабелям, которые проходили через наплечники и подавали питание на установленные на предплечьях магнитные захваты. Я никогда не видел, чтобы он ими пользовался, но их назначение было очевидно — электрофалы, пригодные к отстрелу на значительное расстояние и работающие как захватные крючья.
Вокруг него неплотным строем собрались легионеры и скитарии Механикума. Железные Воины были вооружены алебардами и булавами, солдаты-киборги носили темно-красные одеяния и держали оружие, не поддающееся описанию и названию. Одно явно являлось каким-то лазерным орудием, толстые силовые кабели тянулись от наспинной энергетической установки к запястьям скитария, а кисти рук раба были вплавлены в огромную пятиствольную пушку. Носитель пушки глядел на меня десятью глазными линзами, заменявшими ему лицо, и все они крутились, меняя фокусировку. Работающая лазерная установка существа издавала раздражающе громкий визг. Моя свита остановилась перед группой усовершенствованных стражей, превосходивших нас по численности в отношении три к одному.
Шлем Валикара был сделан из серого керамита и увенчан вбитыми рогами из марсианской бронзы, окрашенной в красный цвет. Левый глаз и висок заменял стрекочущий монокуляр целеуказателя.
Его приветствие, как обычно, было нейтральным.
— Говорили, что ты погиб при Дрол Хейр.
— Люди мне постоянно об этом сообщают. Как видишь, это всего лишь навязчивый слух.
— У меня нет настроения валять дурака, — в жестяном скрежете его голоса явно слышалась резкость. Я задался вопросом, не причиняет ли это ему боль. Мимолетное соприкосновение моих и его чувств показало, что да — причиняет. Непрекращающуюся боль во влажной плоти гортани.
— Правительница требует твоего безотлагательного присутствия, — сказал он.
— Проблема?
Он фыркнул.
— Хайон, куда бы ты ни направился, за тобой всегда следуют проблемы. Просто идем со мной.
Вооруженный эскорт являлся традицией Ореола Ниобии, и возражать против него означало лишь провоцировать осложнения. Валикар повернулся и сделал жест своим спутникам, которые расступились, открывая нам проход на станцию.
Ореол имел нестандартную конструкцию, он был сооружен из нескольких крейсеров Механикума и сырья, добываемого на поверхности самого Галлиума. Двигаясь по его концентрическим коридорам, ты шел в мире черного железа и красного металла, в окружении тиканья часовых механизмов.
Влияние обитателей на их орбитальный замок сделало его параноидальным местом. Как и множество вещей внутри Ока, Ореол Ниобии отражал причуды и желания тесно связанных с ним смертных и излучал такую же агрессивную, мрачную нейтральность, как и те, кто жил на борту. Он был темен, тускло освещен в тех местах, где вообще освещался, а помимо стерильной химической вони, которой, похоже, оказывался приправлен воздух во всех моих делах с Механикумом, в залах Ореола стоял запах гниющих вне поля зрения тел, оставшихся ненайденными и разлагающихся.
Тут и там по коридорам двигались оборванные группы преображенных варпом чернорабочих Галлиума, погоняемых разумами и электрическими кнутами-разрядниками их надсмотрщиков с Марса.
— Ты слышал? — спросил идущий перед нами Валикар. — Луперкалиос пал.
Я посмотрел на него, на полированный металл его неокрашенного керамитового доспеха.
— Кто тебе об этом рассказал?
— Твой друг. Он прибыл три дня назад.
Мои сердца дважды глухо ударили. Выбрался ли кто-то из Сынов Гора на борту «Восхода трех светил»? Удалось ли им бежать из засады?
— Фальк добрался сюда, — предположил я.
Что с провидцем? — раздался нетерпеливый голос Ашур-Кая. — Что с Саргоном?
Увидим.
Валикар кивнул, подтверждая мою догадку.
— Фальк добрался сюда. Впрочем, я бы этому так не радовался, колдун. От него мало что осталось.
Дваждырожденные
— Мы обнаружили обломки, дрейфующие в пустоте. Мои команды утилизаторов уже растаскивали корабль на части, когда мы обнаружили, что есть выжившие.
Выше пояса Правительница Кераксия выглядела легендой, облеченной в металл. Она прохаживалась по своим покоям с полной достоинства неустанностью, сложив четыре руки на груди. Это была обретшая тело древняя индуазийская богиня Кали-Ка, сотворенная из почерневшей от сплавления бронзы, железа и стали. Я сомневался, что она намеренно приняла облик Богини Времени и Разрушения, однако сходство было настолько близким, что навязчиво выходило за рамки простого совпадения. Ее лицо представляло собой выполненную из темного металла маску щерящейся демоницы с раскосыми глазами, которые, похоже, были овалами полированного обсидиана, вставленными в железные глазницы. Она говорила сквозь стиснутые золотые зубы, и в просветах между клыками, покрытыми выгравированными молитвами, слабо поблескивал имплантированный ротовой вокализатор. Ниже пояса она куда меньше напоминала человека — и куда меньше божество.
— Взгляни, что мы нашли, — произнесла она.
На широком экране прикрепленного к стене монитора появилась полная внутренняя сканограмма фрегата «Восход трех светил». Она уставилась на изображение с непоколебимой сосредоточенностью. К моей тревоге, корабль был страшно поврежден, гораздо сильнее, чем до и во время засады среди шторма.
— Все-таки они бежали к Галлиуму, — сказал Леор. — Как они сюда попали?
Правительница все еще не отворачивалась от диаграммы.
— Они не совсем добрались до Галлиума. Мы привели этот остов с края Превратности Берила.