— Посторонись! — послышался рёв сбоку, и в неверный круг света, исходившего от горящего дерева, ворвался Олав.
Нечёсаная грива его волос рассыпалась по плечам. Взгляд горел безумным, лихорадочным огнём. С коротким «хак!» он опустил клинок тяжёлого двуручного меча точно на шею мертвеца, и голова того отделилась от тела. Упав на землю, она откатилась немного в сторону, пока тело ещё пыталось двигаться судорожными рывками. Но Коли и Олав, встав по сторонам, принялись наносить удары один за другим, превращая мертвеца в кровавую кашу. Наконец, тот затих на земле.
Дроган поднялся и вытер лоб — близкий жар пламени заставил выступить пот.
Коли, ухмыляясь, хлопнул Олава по спине.
— Да уж, главное — эффектно появиться и забрать себе всю славу! Верно, приятель?
Громила наморщил лоб. В его взгляде появилась какая-то неожиданная, беззащитная растерянность.
— Надо потушить огонь, пока весь лес не спалили, — заметил подошедший Стейн.
Коли вновь усмехнулся, оскалив зубы.
— Вот и тушите, а мы свою работу сделали. Даже пёс расстарался больше вас! Пойдём, старик, после такого надо выпить.
Взяв приятеля за плечо, наёмник повёл его к костру. Бой закончился, и тот словно впал в оцепенение, вперив в пространство перед собой невидящий взгляд.
Дроган уже шагал к палатке, сопровождаемый верным Зверобоем, чтобы проверить, как там его приёмная дочь. Подходя к костру, он увидел сидящего у огня худого наёмника в кожаной шапочке. В его жабьих глазах отражались всполохи пламени. Дроган хотел пройти мимо, когда услышал его скрежещущий, словно металлический, голос.
— Это я задержал мёртвого.
Дроган обернулся. Лицо наёмника ничего не выражало.
— Ты — ведьмак?
Тот в ответ лишь пожал плечами.
— Спасибо.
Заклинатель повернул голову и уставился на Дрогана немигающим взглядом.
— Я сказал это не для твоей благодарности. Я хотел, чтобы ты знал, что я могу.
Дроган кивнул. Зверобой издал короткий, предупреждающий рык.
— Я буду знать. Мне приходилось иметь дело с такими, как ты. Как тебя зовут, напомни?
— Эспен.
Заклинатель поёжился, словно ему вдруг стало холодно, и натянул на руки шерстяные рукавицы. Отвернулся и вновь уставился в огонь.
Посчитав, что разговор окончен, Дроган нырнул в палатку.
Бенгта сидела, обхватив колени руками, и дёрнулась при появлении отца. Но, разглядев знакомое лицо, успокоилась и бросилась в его объятия. Дроган не сразу понял, что хорошо видит внутри, хотя вокруг должна была царить кромешная тьма. Впрочем, источник света обнаружился быстро — глазницы Агариса светились ярким призрачным огнём.
— Страшно было? — спросил Дроган, потрепав Бенгту по загривку, словно собаку.
Та в ответ лишь коротко всхлипнула.
— Эх, я ведь сказал спрятаться за палаткой, а не в ней. Чтобы было видно, если враг двинется к тебе. Ну, ничего, ничего. Ложись спать. Утро вечера мудренее.
Дроган неуклюже похлопал девочку по спине и нахмурился, не зная, как ещё её успокоить. Затем повернулся к черепу.
— Что происходит, императорство? Не многовато ли мертвяков в твоих владениях? Да ещё сплошь редкие виды. Не каждый день таких встретишь.
Призрачный свет мигнул. На миг Дрогану даже почудилось, что череп чуть повернулся на сундуке. Помедлив, мертвец заговорил. Голос его был ещё глуше, чем обычно.
— Я не готов ответить на твой вопрос. Не потому, что скрываю от тебя правду. Просто сам не уверен в том, что понимаю происходящее. Некая сила пробудила меня от вековечного сна, я почувствовал могущественную магию. Думаю, она призвала и других мертвецов. Но что это — я не могу сказать. Впрочем, не могу не задать тебе встречный вопрос — насколько ты доверяешь своим спутникам?
Дроган бросил взгляд на Бенгту. Стоит ли говорить это при ней? Вздохнув, воитель решил не скрывать — пусть лучше девочка понимает, что происходит вокруг.
— Я немного верю разве что паре из них. Что касается остальных — не удивлюсь, если проснусь однажды с ножом промеж лопаток.
Череп скрипнул. Похоже, это был смех.
— Знакомое чувство. Что же, я присмотрю за вами, можешь на меня положиться. В конце концов, ты вроде бы самый, скажем так, договороспособный из вашего отряда. А мне не хотелось бы закончить своё новообретённое существование в какой-нибудь канаве, разбитым на черепки. Поэтому наше сотрудничество будет строиться на самом прочном фундаменте — взаимной выгоде. Но вернёмся к основной теме нашего разговора. Мне кажется, что кто-то из твоих, — Агарис помедлил и выцедил следующее слово так, что из него сочился яд, — друзей оказался в этих местах не случайно.