Минут через пять Алвис несколько опомнился. Ему все еще казалось, что эта история может закончиться благополучно, но прежней безумной отваги он уже не ощущал. На смену ей пришло вполне разумное чувство уверенности, подкрепляемое осознанием того, что одним врагом стало меньше.
Интересно, сумеет ли Толгрим убить черного мага? Вполне возможно. Особенно если учесть, что он и в самом деле неплохо ориентируется в этом безумном мире.
Алвис еще раз окинул поляну взглядом.
Да, ничего не оставалось, как ждать. Конечно, можно было пока пособирать с кустов висевшие на их ветках ягоды, но юноша не знал, являются ли они съедобными. А стало быть, трогать их не стоило.
Он прошелся по поляне. Трава мягко пружинила под ногами. На небе сияло неправдоподобное, нежаркое, какое-то нарисованное солнце. Ни единого облачка. И полная тишина.
Он остановился неподалеку от края поляны и прислушался.
Лес вокруг поляны был абсолютно безмолвен. Не трещали сучья, не кричали птицы. Ни единого звука. Это настораживало.
«Ничего, ничего, — подумал Алвис. — Сейчас охотник убьет черного мага, и все это кончится. Мы вернемся в свой мир и отправимся в ближайшую гостиницу. Чтобы отдохнуть».
Отдохнуть? От чего? Он-то не принимал в схватке никакого участия. Пока за него отдувался учитель.
Алвису стало стыдно.
Он попытался разглядеть, что находится в глубине леса, за деревьями. Как бы не так. Ветки деревьев и лианы сплетались в непроницаемый для глаза барьер.
— Любуешься?
Алвис обернулся.
На противоположном краю поляны стояла и мерзко улыбалась Сельда. Вид у нее был далеко не блестящий. Еще бы, разве может быть у женщины блестящий вид, если глаза ее сочатся гноем? И кожа. Кожа Сельды цветом напоминала старый, высохший пергамент. Ногти на руках отросли до непомерной длины и загибались, словно когти хищной птицы.
— Любуюсь, — сказал Алвис.
«Черт, и ведь с поляны никак не уйдешь, — подумал он. — Как она умудрилась пробраться через этот лес? Хотя она ведь королева курули. Наверняка может и не такое».
— Стало быть, ты прихлопнул этого идиота мальба, — промолвила Сельда.
Алвис пожал плечами. В самом деле, что он мог на это ответить? Ну, прихлопнул. Дальше-то что?
— Но от меня ты не уйдешь, — твердо заявила королева курули. — Топай сюда, пора тебе открутить голову. Не бойся, я сделаю это не очень больно.
Алвис покачал головой.
Фигушки. Если ей так уж хочется заняться его скромной особой, пусть придет сама.
Он вернулся в центр поляны и, скрестив руки на груди, стал ждать.
— Эй, ты чего встал? — не унималась Сельда. — Ну-ка, топай сюда живее. Слышишь?
Алвис почесал затылок и сел на корточки.
Собственно говоря, а почему она не может прийти к нему сама? Может быть, она не может ступить на поляну? В таком случае, о чем беспокоиться? Пусть болтает что угодно. Ему и здесь хорошо.
— Я тебе приказываю! — крикнула Сельда. — Немедленно иди сюда.
Алвис ехидно улыбнулся и спросил:
— С каких это пор ты стала мне приказывать? Неужели ты и в самом деле поверила, что имеешь на это право? Если так уж надо, то придешь сама.
— Если я к тебе приду, — прошипела Сельда, — то на легкую смерть не рассчитывай.
— Больно надо, — презрительно хмыкнул Алвис.
— Я тебя предупредила.
Сказав это, Сельда бросилась к нему. Легко сказать — бросилась. На самом деле королева курули продвигалась через поляну очень медленно, словно преодолевая сопротивление сильного встречного ветра. Но двигалась!
Алвис вскочил.
Несколько мгновений он был в полной растерянности, но потом сообразил, что при такой скорости Сельда его поймать не сможет, и приободрился. В самом деле, кто мешает им слегка поиграть в догонялки?
— Видишь, я к тебе иду! — крикнула Сельда.
— Недостаточно быстро, — ответил Алвис и бросился наутек.
Они сделали вокруг поляны три круга, причем Сельде так и не удалось сократить разделявшее ее и Алвиса расстояние менее чем на пять шагов. Наконец, видимо сообразив, что таким образом юношу не догонишь, королева курули остановилась.
— Все равно, — заявила она, — господин убьет твоего учителя. Вот тогда-то я до тебя и доберусь. Ты еще пожалеешь о своем неповиновении.
— Неповиновение — такая штука, — сказал Алвис, — о которой жалеют почти всегда. Только не в этот раз. Давай уматывай. А то, неровен час, вернется Толгрим, и тогда тебе действительно не поздоровится.
— Мы еще встретимся, — прорычала Сельда.