— Док, — произнесла Энджел. Её голос звучал также озадаченно, но с более явным беспокойством. — Ты была с ним. Вы с Блэком уехали из Сан-Франциско на несколько дней, а когда вы вернулись, Ковбой был с вами, — она показала на себя и Ника. — Нам так и не рассказали полной истории о том, что случилось. Блэк дал нам минимум «что нужно знать», а Ковбой тоже не говорит об этом. Блэк преподнёс все так, будто об этом опасно рассказывать слишком многим людям.
Я покачала головой.
— Нет, — сказала я, поджимая губы. — Я уверяю вас обоих… я в этом не участвовала. Может, Блэк вам так сказал, но я никак не помогала ему вытащить Ковбоя, — заворчав, я крепче скрестила руки на груди. — Блэк не говорил мне, что он вообще планирует это сделать, ничего конкретного. Я знала, что он хотел это сделать. Но понятия не имею, когда это из мысли превратилось в реальность.
Нахмурившись ещё сильнее, я покачала головой, посмотрев в окно.
— Честно? Я даже не помню, чтобы Блэк отсутствовал. Не тогда, когда мы все ещё были в Сан-Франциско. Я решила, что он провернул это через свои контакты в Пентагоне или типа того.
Когда их молчание затянулось, я ощутила, как это холодное чувство в моем животе усиливается.
Я не была уверена, что хочу копать глубже в смысл этого молчания.
Скрестив руки, я прищурилась, глядя на гаснущий солнечный свет и пытаясь обдумать все, вопреки колотящемуся сердцу и слабой головной боли, которая начинала усиливаться. Я попыталась вспомнить, когда впервые увидела Ковбоя в офисах Сан-Франциско.
На каком-то уровне все ощущалось так, будто он всегда там был.
С другой стороны, он как будто в один прекрасный день материализовался из ниоткуда. Я помнила, как увидела его у стола администратора в «Охране и расследованиях Блэка», разговаривающим с Лизбет о заполнении налоговой формы, а также о чем-то связанном с его страховкой здоровья.
Я не помню, чтобы меня с ним знакомили. Как будто он всегда был частью наших жизней, и я упустила переходный момент.
Он повернулся, улыбаясь мне так, будто знал меня.
Он улыбался мне так, будто мы уже были друзьями.
Что ещё более странно, я даже не помню, чтобы посчитала это странным.
Глава 6
Последствия
— Ты осознаешь, какое безумие несёшь, говоря это сейчас? — Алан Хорн перевёл изумлённый взгляд на мужчину, сидевшего за деревянным столом. — Ты хочешь плотнее связаться с этими психопатами? После прошлой ночи?
Мужчина напротив него как сфинкс сидел в кресле с высокой спинкой за солидным столом из тикового дерева, наслаждаясь видом Бэттери-парк, окрашенного оранжевыми и красными закатными оттенками.
Окна его офиса выходили на точку, где две реки, Хадсон и Ист, встречались по обе стороны от центра Манхэттена. Сам Гаррисон был одет в чёрный костюм от Бриони с серым шёлковым галстуком и рубашкой костяного цвета, сочетавшегося с полосками костюма. Незаметная булавка из чёрного металла отбрасывала отсвет на его кармане. Она была маленькой и легко сливалась с чернотой ткани костюма, но Хорн её невольно заметил.
Она изображала египетского бога Анубиса.
Хорн нахмурился. Он знал, что эмблема была своего рода визитной карточкой. У него такая тоже имелась, но ему не хватало верности — или глупости, пробормотал его разум — носить её открыто.
У Гаррисона статуя чёртова Анубиса даже стояла на его столе.
Остальная часть его офиса выглядела как картинка из фильма о вымышленных нефтяных магнатах. Отделанная дорогими сортами древесины, со светло-серым ковром, чёрной и хромированной фурнитурой, комната обладала холодной, темной, металлической атмосферой. Массивный кусок обугленного камня, один из крупнейших известных метеоритов в мире, возвышался на белом мраморном пьедестале в одном углу, поблёскивая слабым синеватым свечением.
Зная Гаррисона, дерево для книжных полок и шкафа, вероятно, было нелегально доставлено из какого-нибудь тропического леса в глубинке Южной Америки или Азии. Бивни самца африканского слона грациозно возвышались на стене возле двери — трофей одной из последних охотничьих вылазок Гаррисона и скорее всего весьма неделикатное «да пошли вы» всем фанатикам по защите прав животных.
Кинетическая скульптура из титана бесшумно вращалась на его столе.
Гаррисон не отводил взгляда, продолжая смотреть на воду и наслаждаться видом Эллис Айленда и Статуей Свободы вдалеке. Он мог наслаждаться видом, а мог и думать о грядущих выходных, когда он полетит обратно на ранчо, которое его семья держала в Монтане. А может, он вообще ни на что не смотрел.