— Ну, в итоге всё закончилось хорошо. Более-менее хорошо, — добавил я, поймав его косой взгляд.
— Ничего ещё вообще-то не закончилось, — возразил он. — Пока мы не избавимся от этой троицы, наши проблемы продолжатся. Не знаю, что за инструкции им дал старый стервятник, но сомневаюсь, что они нас просто проводят до места, а потом развернутся и отправятся обратно. Уж я точно не смогу чувствовать себя спокойно, пока они рядом.
Нос катера взрезал слишком высокую волну, отчего нас обдало фонтаном холодных брызг. Отфыркиваясь, Игрок указал пальцем в темноту: там из воды торчали нагромождения силуэтов неправильных форм.
— Это… Это же скалы, — проговорил я, нахмурившись.
— Они самые, — подтвердил он с непонятным, даже неестественным для нашей ситуации удовлетворением. — И не просто скалы, а такой частокол, через который абы как не пройдёшь. Того и гляди напорешься на одну.
— Ты же не думаешь…
— Что они собираются специально разбиться о них? Нет, вряд ли. Тогда бы нам выделили что-нибудь похуже. — Он похлопал ладонью по металлическому поручню. — Никто не стал бы топить ради нас такое сокровище, а уж тем более Беглецы. Они чересчур… бережливые.
— Ага, конечно, — пробормотал я себе под нос.
— Да и вообще, — продолжил он, — мне кажется, что скалы это хороший знак. Если есть скалы, значит, где-то рядом берег. Похоже, мы приближаемся к большой земле.
Я снова согласился с ним лишь внешне, не произнеся ни звука. Приближаться может и приближаемся, вот только кто знает, сколько нам потом идти пешком. И, как он и сказал, вряд ли эти громилы от нас отвяжутся сразу же, как только мы ступим на твёрдую землю. В конце концов, если бы Капитан считал, что мы на земле отыщем нужное место самостоятельно, он бы сразу отпустил нас одних, верно? Я вспомнил его совет: «Подумай заранее, как ты получишь от него ответы». Хороший вопрос. И чертовски сложный.
Мы плясали на волнах, раскачиваясь из стороны в сторону, и Игрок, больше не говоря ни слова, встал, держась за поручни и неподвижно смотря в бурлящую под лодкой пену. Я, решив пока что оставить его наедине с самим собой и немного пройтись по палубе, обернулся, но застыл на том же самом месте. Там, на корме, стоял никем, кроме меня, не замечаемый фантом-двойник. С его лица, безэмоционально повторяющего мои черты, ручьями стекала вода, а намокшие волосы облепили лоб, придавая его голове какую-то странную, нечеловеческую форму. Он находился вне поля зрения Беглецов, считавших, очевидно, что их главная задача — приглядывать за нами, а не за тем, чтобы на борт не влез кто-то ещё, поэтому вокруг нас до сих пор сохранялась тишина. Затишье перед бурей, растянувшееся из одной секунды чуть ли не в вечность. Мир словно замер, но ожил, когда двойник пошёл на нас, ещё до того, как я успел крикнуть что-нибудь, чтобы предупредить остальных. Ближайший к нему из Беглецов, парень ростом с Тика с яркой повязкой на голове, краем глаза заметил движение и повернулся, но фантом одним мановением руки смахнул его в воду. В воздухе прозвучал вопль, за ним короткая очередь выстрелов — и затем глухой всплеск.
Двое других встрепенулись. Рулевой, обернувшись, заорал что-то третьему, не отпуская штурвала, и тот, заметив угрозу, кинулся к нам, огибая рубку. Он вскинул автомат, но двойник всё так же небрежно отклонил дуло, и очередь прошла мимо него, большей частью уйдя в водную гладь. Следующим движением, практически неотделимым от первого, он снизу вверх нанёс Беглецу удар в челюсть. В сумерках брызнуло что-то чёрно-красное, и второе тело с громким звуком упало за борт — ещё одно препятствие устранено.
Фантом, похожий на сошедшую с постамента статую, высеченную из камня, опять шагнул к нам, не отрывая пустых глаз от моего лица, но в этот момент катер резко накренился. Мы с Игроком вцепились в поручни, повиснув на них, двойник же с грохотом упал на спину и заскользил по мокрой палубе вбок, рискуя отправиться следом за своими жертвами.
Хлопнула дверь рубки, и я понял, в чём дело: Беглец-рулевой заклинил штурвал и пустил судно в крутой поворот, сам присоединившись к происходящему на палубе. Я, несмотря на то, что мозг занимала совсем другая проблема, подумал: напорись неуправляемая лодка на одну из тех скал, что мы с Игроком видели перед этим, и мы пойдём ко дну быстрее, чем фантом доберётся до нас.
Впрочем, тот, поднявшись на ноги, ухватился за какую-то железку и теперь балансировал, пытаясь удержаться в таком положении. Он снова двинулся было неуверенным шагом к нам, но позади него раздалась стрельба: последний Беглец, выбравшись из рубки, всадил ему в спину не меньше, чем половину обоймы. Фантом, отвлёкшись на него, развернулся всем туловищем, представив нашим взорам спину: продырявленная в нескольких местах одежда ясно свидетельствовала о том, что выстрелы достигли цели, но, похоже, не нанесли ему хоть сколько-нибудь серьёзного вреда, разве что выиграли нам ещё немного времени.
Двойник, шатаясь, пошёл к более опасному, по его мнению, противнику и, оказавшись от него на расстоянии вытянутой руки, нанёс очередной удар. Я ожидал, что и третий из наших конвоиров сейчас отправится вслед за предыдущими, однако тот поднырнул под самым кулаком и, упав на палубу, снизу выпустил в фантома оставшиеся пули, снова, без сомнений, попав точно в цель. Двойник, всё ещё обращая на выстрелы не больше внимания, чем на назойливых мух, тяжело поднял ногу и с силой опустил её на то место, где секунду назад находилась голова Беглеца. Промахнувшись, он с грохотом пробил палубу и застрял в ней. Воспользовавшись полученной заминкой, рулевой откатился вбок, торопливо перезарядил оружие и всадил в фигуру, пытающуюся вытянуть ступню из ловушки, ещё с десяток пуль. Мне пришло в голову, что он, должно быть, привык к тому, что обычно такой метод решения проблемы срабатывает безотказно. Что ж, в этот раз подвёл.
Фантом с треском пластика и вырываемых с корнем досок освободил ногу и повернулся к нам, а через мгновение за его спиной что-то заискрило: судя по всему, один из выстрелов попал, куда не следует, и поджёг что-то. На то, чтобы снопы искр превратились в настоящее пламя, ушли считанные секунды, но двойник, ничего не замечая, вновь пошёл в наступление.
Беглец, теперь стоявший вместе со мной и Игроком на носу катера, сделал резкий выпад, целясь прикладом в шею противника, но металл лишь скользнул по твёрдой, как камень, коже. С момента нашей последней встречи фантом, похоже, стал ещё сильнее и выносливее — сейчас в рукопашной он нас раздавит, как насекомых, даже не напрягаясь. Оправившись от удара, он схватил автомат за дуло и вырвал его из рук стрелка так же легко, как обычно срывают цветы. Отправив оружие в воду, он потянулся к самому Беглецу. Тот попытался отскочить, но уже не успел: фантом вцепился ему в горло и, одной рукой подняв над собой, швырнул вперёд. Последний из трёх Беглецов, пробив своим телом поручни, исчез в пенящемся море.
Позади чудовища, наделённого моей внешностью, раздался взрыв, в воздух взвилось небольшое огненное облачко, и на его фоне силуэт монстра очертился чётче, придавая ему ещё большее сходство с античной скульптурой. Теперь мы остались с ним один на один. Точнее, двое против одного, но перевес всё равно был не в нашу пользу.
Фантом бросился на нас, но мы, как сговорившись, прошмыгнули под его широко разведёнными руками. Оказавшись у него за спиной, мы буквально попали между двух огней, между молотом и наковальней — с одной стороны нечто, собирающееся нас убить, не останавливаемое даже пулями, а с другой — горящий и разгорающийся с каждой минутой всё ярче пожар, который того и гляди разнесёт в клочья наш транспорт, а вместе с ним и нас самих. Кроме того, мы по-прежнему кружили с заклиненным штурвалом, рискуя в любую секунду напороться на скалы.
Двойник развернулся так быстро, что я не успел увидеть его движение. Он оказался со мной лицом к лицу, вплотную, и тут же что-то подбросило меня в воздух. Я отлетел назад, ещё ближе к пышущему жаром огню, и грохнулся на палубу, не понимая, что трещит громче — доски или мои рёбра. От падения мне перебило дыхание; пытаясь вдохнуть, я неимоверным усилием поднялся на колени, ожидая, что меня вот-вот настигнет второй удар, но его не последовало. Вместо этого передо мной в дрожащем свете пламени, окутанные дымом и сумерками, плясали две тени: фантом отмахивался от вставшего у него на пути Игрока, прыгающий вокруг него с удвоенной энергией, доставая его то с одного, то с другого бока. Конечно, и дурак бы понял, что долго так продолжаться не может: монстр не уставал, в отличие от Игрока, который двигался всё медленнее и которому каждое следующее уклонение давалось всё труднее. Когда очередной удар фантома достал его, отшвырнув прямо в рубку, я уже более или менее стоял на ногах. Бессильно наблюдая, как Игрок без сознания сползает на палубу, я со злобой сжал кулаки. Его не хватило на то, чтобы победить, но он смог задержать противника, выиграть мне время. Ещё немного времени… Лишь бы это не было напрасно.