Всё размеренной тихой сапой потянулось к рождеству, когда в редакцию наших «Петербургских новостей» прибыл самодеятельный крестьянин с бочкой. Нас с Валерой поднял по тревоге курьер от главреда за неделю до рождества, зараза. Пришлось по дороге в банк заехать и пачку десятирублёвок получить на случай, если это то, что мне нужно. И про что я уже подзабыл, честно говоря.
— Вот, господа, Иван Петрович Зуев прибыл по ваши души, — представил визитёра Арсений Иванович.
— Ваши сиятельства, вот доставил бочку с синей глиной, как запрашивали, — доложился приезжий из ахангельских земель, — прошу проверить и выдать тыщу рублёв, как обещались.
Бочку вскрыли и я засунул в неё свои грабарки. Блин, не похоже, чтобы обычную глину чернилами поливали ради жульничества. Да она ещё какая=то сероватая или синевато-тусклая. Мутная, в общем, но видимо правильная. Теперь имеет смысл пткупиться от крестьянина, это проще, чем доказывать, что не то привёз.
— Ну, что же, Иван Петрович, благодарю за находку. Вот ваши деньги, можете пересчитать, — протянул банковскую упаковку обрадованному мужику, — хотелось бы задать парочку вопросов, если позволите.
— Во-первых, благодарствую, а то всей деревней насмехались, что в столице обманут и денег не выплатют. Теперь носы-то им всем утру! А на вопросы отвечу, не утаю.
— Первое, где вы её откопали, на какой глубине?
Бородатый крестьянин даже выглядит обстоятельно и ответил толком.
— Так возле огороду у меня землица прикуплена по Манифесту, вот и решил с четырьмя сыновьями в ней порыться. Так-то там каменья поверху, но земля справная. Тем более, что там изредка попадались куски такой же синей, но окаменевшие какие-то, вот и решил удачу испытать.
— Благодарю, уважаемый, а на какой глубине до неё дорылись.
— Ох, уже бросить хотели, но ещё три дня себе дали. Ямища, аж в три с половиной сажени глубиной получилась.
На второй вопрос Зуев ответил уже, упомянув про окаменевшие куски, на этом его и отпустили. У человека родственники в Петербурге, пусть с ними рождество справляет.
— Арсений Иванович, теперь наверное стоит в Архангельск телеграфировать, что премия выдана и объявление о ней аннулируется. Купленную бочку мы заберём, а потом посоветуемся кое с кем и Валерий статью о такой глине напишет, прелюбопытнейшую. Пока же интригу сохраним.
— Поступайте, как считаете нужным, Владимир Михайлович, но прошу статью нам в первую очередь, а не в «Вокруг Света».
— Не переживайте, уважаемый, всё, как всегда, вы первые.
Я бы четырёхсотфунтовую бочку от жадности и сам попёр, но «ноблесс облиге», как говорится. Наняв грузчиков и повозку, привезли глину в наш особняк. А то своей цветной земли не хватает, а тут всего лишь по тыще рублей за бочку продают. Хватать нужно, не задумываясь! Здесь Архип выделил нам одну из подсобок, чтобы больной на голову князь всласть в грязи повозился. Понятно, что надежды мало, но стоило попробовать для эдакой законченности. Вообще-то в среднем на тонну алмазоносной породы приходится карат алмазов, а тут всего лишь четыреста фунтов, но чем чёрт не шутит? Да и в глине ковыряться гораздо проще, чем окаменелости разбивать в пух и прах.
Уже через час, перемыв через сито почти две трети содержимого, моё упорное (или упоротое?) сиятельство надыбало до фига всякоразных камешков и прочей случайной фигни и наконец-то попался кристаллик примерно в полкарата. Маленький такой, но заветный.
— Господа, вот он — первый алмаз за всю историю Руси, найденный в коренном месторождении!
Писюлёнок рассматривали по очереди, ничего не понимая, но слово «алмаз» уже обрыдло в нашем семействе. Только-только побережье продано, где и получше образцы имеются. За Шеллером и Невским послали слуг, чтобы назавтра собрать народ в поле. Правда, тесть сегодня же и примчался. И выслушав подробное объяснение, умчался, чтобы завтра отнести своему ювелиру с обещанием оторвать тому голову, если вякнет на сторону хоть полслова.
На следующий день прибыл Невской, которому мы с Валерой показали чертежи и картинки, описывающие как должны выглядеть алмазные «трубки».
— Они конусообразной формы, соответствующей внутреннему жерлу вулкана.
— А что учёные говорят по этому поводу?
— Учёные пока упиваются метеоритной теорией, Николай Васильевич. В нашем же случае, вулканическое происхождение, а значит маститые профессора будут однозначно против.
Договорились о полной секретности, чтобы не вводить массовую публику в искушение раньше времени.
— Иначе весь Петербург переедет в Архангельск и перекопает там всё и вся.
Довод серьёзный, так как я упоминал несусветные размеры месторождения, примерно в версту диаметром и глубиной в более чем сотню сажен.
— Господин полковник, там должны быть десятки миллионов карат, но добывать их придётся десятки лет. Да и то, если задействовать тысячи старателей. А им всем нужно где-то жить годами, что-то есть и чем-то алмазоносную руду разбивать. Ещё придётся изготавливать шаровые мельницы, иначе молотками многого не добьёшься.
— Владимир Михайлович, но почему у вас, где ни находите алмазы, так обязательно нужно обилие еды? — справедливо возмутился Невской, — нельзя ли что-нибудь попроще подыскивать?
— Можно, Николай Васильевич, но всё равно сложности будут. Легко добываемые алмазы уже все найдены задолго до нас, в прошлые века. По-хорошему такое месторождение проще продать каким-нибудь англичанам или пруссакам и пусть они сами снабжают всем необходимым своих же работников, обустраивают их и ежегодно выплачивают процент с добычи.
— Давайте ваши чертежи, поеду докладывать, — со вздохом согласился Невской.
Ясен пень, что шумную статью до рождества не удастся опубликовать, пока со всеми не согласуем, но заготовку её нужно сделать сразу.