Купер сознательно старался переключиться на подобные, ничего не значащие вещи. Но его мысли все равно возвращались к делу Лауры Вернон. Это расследование легко забыть ему не удастся. Больше всего Бена потряс старый Гарри Дикинсон. За свою жизнь полицейский повидал немало людей, которые оказывались случайно связаны с серьезными преступлениями, но он не помнил у них такой смеси внешнего равнодушия и скрытого удовольствия.
Будучи не в состоянии найти быстрое объяснение поведению старика, он стал думать об основном подозреваемом, исчезнувшем Ли Шерратте. Купер не знал этого парня и никогда не имел с ним никаких дел. Но он помнил его отца, Джеки Шерратта, который был местным деревенским злодеем. И хотя сейчас старший Шерратт мотал двухлетний срок в Дерби за перепродажу краденого, в Идендейле его знали в основном как опытного браконьера.
И все-таки чаще всего мысли Купера возвращались к тому моменту, когда он обнаружил тело девочки. Внешние впечатления от этого наложились на эмоции и не хотели отступать. Даже прохладный вечерний ветер, задувавший в открытые окна «Тойоты», не мог унести запахи свернувшейся крови и мочи, которые, казалось, заполнили всю машину Бена. И даже пленка с записями «Левеллерз»[53] не смогла заглушить жужжание мух, откладывающих яйца во рту трупа, и карканья вороны с зазубренными крыльями, которая взлетела с лица девушки. Прямо у Купера перед глазами, как будто отпечатанные на ветровом стекле, виднелись образы вырванного глазного яблока и белой полоски бедра с черным завитком лобковых волос. Даже увидев тело в первый раз, он сразу же заметил, что девочка красила волосы в ярко-пурпурный цвет.
Это был далеко не первый его труп. Но со временем от таких зрелищ не становились легче. Особенно когда речь шла о трупе юной девочки. Полицейский знал, что будет видеть его неделями, а то и месяцами, до тех пор пока не произойдет что-то еще более страшное. Вот тогда, может быть, образ этой убитой исчезнет.
Кроме того, Купер чувствовал, что в коттедже в Мюрее, где жили Гарри и Гвен Дикинсон, было что-то не так. И их внучка Хелен Милнер тоже об этом знала. Но Бену не удалось подобрать этому определения, и он не смог обнаружить ничего, что можно было бы включить в отчет. Этому не было никакого логического объяснения. Детектив был даже не уверен, что атмосфера в коттедже была как-то связана с обнаружением тела Лауры Вернон. Но то, что в коттедже «Солнечные часы» было что-то не так, не вызывало у Бена никакого сомнения. Он был уверен, что не ошибается.
«Тойота» прогремела по мосткам для скота и въехала на двор фермы. Колеса расплескали свежий навоз, оставшийся после стада, прошедшего по дороге на дойку и обратно на поле. Группа телят, предназначенных для ярмарки в Бейкуэлле, замычала на автомобиль из отдельного загона, расположенного на периферии двора. Полицейский не обратил внимания на их мычание и слегка притормозил перед навесом, где стояли большой зеленый трактор производства компании «Джон Дир» и старенький «Ферги». На стене висело различное навесное оборудование, а брата нигде не было видно, хотя в это время он обычно занимался сельскохозяйственными механизмами.
Когда Купер подъехал к фасаду дома, у него замерло сердце. Две его племянницы, Эми и Джози, сидели верхом на стене, проходившей между дорогой и палисадником. Они не играли и не разговаривали, а болтали ногами, ударяя пятками в стену, а носками кроссовок поднимая клубы пыли. Девочки проследили за тем, как припарковалась «Тойота», но ни одна из них не улыбнулась. Бен увидел, что Джози, которой было всего шесть, недавно плакала. У нее были красные глаза, а из носа текло; на ее загорелых щечках протянулись следы от слез. На стене валялся заброшенный комикс, а на земле виднелась розовая лужица от растаявшего мороженого.
— Здравствуйте, девочки, — сказал Купер.
— Привет, дядя Бен. — Эми печально взглянула на него своими большими глазами, в которых светилась боль и непонимание того, откуда эта боль взялась. Она нерешительно взглянула на дом. Передняя дверь была открыта, но в доме царила тишина. Из сада вышла черно-белая кошка, которая приблизилась к порогу и остановилась, принюхиваясь к идущим из холла запахам. Потом она, видимо, поменяла свои намерения и быстро затрусила к сеновалу.
— Ма на кухне, — сказала Эми, предвосхищая вопрос детектива.
— А где папа? — поинтересовался тот.
— Сразу после дойки ему пришлось уехать в Бёрнтвуд. Чинить ворота.
— Понятно.
Купер улыбнулся девочкам, но ответной улыбки так и не увидел. Они совершенно не походили на тех детей, которые обычно с криком бежали ему навстречу. Но чтобы понять, что с ними произошло, ему не надо было задавать много вопросов.