Честно рассчитавшись с продавцом, мы наградили его легким «конфудусом» и аппарировали домой, где принялись за создание костюмов. И кто бы сомневался, что главная роль в этом процессе достанется мне! Но я не жаловался. Обладая идеальным глазомером и ориентируясь на продемонстрированную кузиной картинку, я создал тринадцать комплектов одежды, являющейся странным подвидом классического средневекового костюма. Поскольку ткань использовалась самая обычная, кроить ее и сшивать края элементов трансфигурацией было элементарно. Ни защитных чар, ни кевларовых вставок в одеянии не предусматривалось изначально, поэтому я ухитрился справиться за час. И это с примерками!
Далее мы набрали индийского серебра из сундуков и занялись украшательством, поскольку форме требовалась строгая вышивка. Это занятие вышло довольно познавательным, поскольку наглядно продемонстрировало, у кого из Пожирателей нелады с творческим мышлением. Так, к примеру, Трэверс едва не испортил свой пиджак, перестаравшись с вложенной силой. Однако волшебникам не было чуждо понятие взаимовыручки, поэтому уже через полчаса весь наш отряд демонстрировал единообразие стиля одежды.
Ради соответствия мне и самому пришлось оставить полюбившийся костюм из «Кингсман» в спальне и переодеться в свежесостряпанную обновку, не забыв распихать сквозные зеркала по внутренним карманам. Но даже со стопкой артефактов после привычной «брони» новый костюм показался мне практически невесомым. Отозванный с дежурства Кричер тоже напялил предназначенную ему форму. Домовик хоть и не являлся Пожирателем, однако, как и Шива, имел полное право участвовать в ритуале возрождения любимой хозяйки. Ну а хмурый Барти с Винки, все это время молча наблюдавшие за нашими хлопотами, по приказу Долохова отправились на ночное дежурство.
Оглядев нашу компанию, новенькие с Нимфадорой дружно признали - внушающе! Я и сам видел, что черная форма с затейливой вышивкой придавала нам удивительное сходство с какими-то средневековыми рыцарями-аристократами. Да уж, дизайнеры у старых семей не зря ели свой хлеб с маслом – одеяние Гвардии Лорда даже без серебряных масок производило сильное впечатление. Причем даже на самих волшебников, которые инстинктивно приосанились и приобрели дополнительную уверенность в собственных силах. В общем, Трикси была абсолютно права – парадное одеяние будет играть немалую роль в ритуале. Да и после него наверняка пригодится. Ведь если на кузине новый наряд смотрелся просто потрясающе, обеспечивая ей некоторую суровость и властность, то Котенку он придавал сексуальности. Возможно из-за белоснежных ушек, которые аякаси не стала прятать.
Техническая подготовка, которую проводил я с Руквудом и Мальсибером, оказалась не слишком сложной и отняла всего четверть часа. Мы переправили в ритуальный зал котел с зельем, которым наполнили золотую ванную, украсили помещение зажженными свечами, после чего я залил его целительской силой, сформировав довольно плотный и приятный магический фон, который должен был посодействовать процессу.
Критическим взглядом окинув получившийся антураж, мы решили, что можно начинать, и вернулись на базу. Пожиратели были давно готовы. Оставив своих жен на попечение Нимфадоры, они один за другим аппарировали в особняк Блэков. Я прыгнул последним, захватив остатки единорожьей крови, тела Лонгботтомов и даже банный халатик Трикси. Пока Руквуд тихо пояснял остальным план будущего действа, я вместе с Регулусом, Беллатрикс, Шивой и приплясывающим от нетерпения домовиком, поднялся наверх. Продефилировав мимо потрясенных обитателей портретов, мы вошли в библиотеку. С восхищением оглядев членов своей семьи, Вальбурга широко улыбнулась.
- Мама, время пришло! - торжественно объявил я, отзеркалив улыбку.
- Я готова! - сообщила Железная Леди, машинально утирая выступившие в уголках глаз слезинки счастья.
Осторожно подхватив портрет своей магией, я вынес его из помещения. Все уже ждали нас в ритуальном зале. Когда наша процессия добралась до нужного помещения, то обнаружила там сосредоточенных Пожирателей, выстроившихся полукругом. Свечи на стенах создавали атмосферу какого-то духовного таинства, а отблески пламени на золотом полу лично у меня вызывали ассоциации с обрядом богослужения. Не удержавшись, я достал из памяти трек какого-то грегорианского хорала, сформировал чары музыкальной шкатулки, и дополнил эффект тихим пением мужского хора. Получилось настолько гармонично, что из эмоций присутствующих пропал мандраж, уступив место восторженному благоговению.
Водрузив портрет перед золотой ванной с зельем, я закрепил его на подставке, чтобы маме было все прекрасно видно. Члены семейства Блэк молча сформировали аналогичный полукруг, беря в кольцо магическую схему, которую Руквуд принялся заливать рунным зельем. Дождавшись, пока жидкость равномерно покроет все канавки в золотом полу, я заполнил ее своей магией и кивнул Джакомо. Тот разжег огонь под котлом и занял место в строю свидетелей. Наполненная магией жидкость стала нагреваться. Чтобы заполнить вынужденную паузу, я увеличил громкость музыки и едва удержался от ухмылки, оценив иронию ситуации. Золото, свечи, пение на латыни - мы как будто находимся в православной церкви! Впрочем, эмоции любимых супруг, на которых музыка произвела очень сильный эффект, быстро вернули мне нужный настрой.
Состав в золотой ванной нагрелся довольно быстро. Не прошло и пары минут, а он уже бурлил, выбрасывая во все стороны огненные искры. Причем я четко понимал, что температура жидкости не превышала полусотни градусов. Просто из-за содержащейся в составе магии точка его кипения оказалась намного ниже, нежели у обычной воды. Мы с Джакомо, словно завороженные, наблюдали за сверканием серебряной поверхности зелья, словно усыпанной мелкими хрусталиками, а также за радужным свечением выплескивающейся из него силы, которая выходила вместе с клубами пара и уже начинала менять саму реальность.
Наконец, зельевар кивнул, подавая знак Августу. Приглушив хор, я позволил действовать бывшему невыразимцу, который взял урну с костями Вальбурги, воздел ее над ванной и торжественно произнес:
- Bone, dominam tuam vivifica!
Набрав воздуху в грудь, мы все повторили озвученное на латыни требование кости возродить свою хозяйку, после чего Руквуд перевернул урну. Осколки костной ткани высыпались в жидкость, которая с шипением принялась быстро их растворять. На это ушла всего минута, после чего серебристая жидкость в ванной приобрела голубоватый оттенок. В моей голове мелькнула странная мысль - почему изначальный ритуал использует именно кость отца? Ведь элементарная логика говорит, что генетический материал предка-мужчины не обеспечит идеального совпадения с энергетикой возрождаемой души. Хотя бы потому, что не обладает генами, доставшимися волшебнику от матери.
Но об этом можно было подумать и позже. Достав из сумки тело Алисы, я подошел с ним к портрету. Пара секунд потребовалось мне, чтобы избавиться от деревянной, покрытой позолотой рамки, оставив на полотне только серебрянную пластинку-крестраж. Свернув холст в рулон, я магией заставил Лонгботтом обхватить его руками и ногами, после чего отправил тело волшебницы в ванную.
- Caro servi qui sponte donatus est, dominam tuam vivifica! - повторил Руквуд все то же требование, обращенное к добровольно отданной плоти слуги.
Присутствующие, синхронно достав рога единорогов, довольно стройным хором повторили слова бывшего невыразимца, которые, отразившись от каменных стен, прозвучали несколько угрожающе. На кончиках магических концентраторов зажглись неяркие огоньки, свидетельствующие о неосознанном выбросе магии. Все шло четко по плану. Тело Алисы Лонгботтом погрузилось в голубоватое зелье, которое тотчас принялось впитываться в живые ткани, стремительно преобразуя их по заложенной в состав программе. Я же достал из сумки тушку Фрэнка, сгрузив на ту же подставку, где раньше стоял портрет.
Трансфигурировав небольшой стакан, Руквуд подошел к бывшему аврору, надрезал ему щеку заклинанием и собрал немного алой жидкости, которую затем вылил в бурлящее зелье, выдав завершающую часть ритуала: