Физическое насилие ничто по сравнению с шрамами, которые она оставила в моей душе, шрамами, которые мне долго придётся лечить.
Но я сделаю это. Я восстановлю свою жизнь, и она не будет ее частью.
— Тронь ее, и я сожгу твою студию дотла, — говорит папа тоном, не подлежащим обсуждению.
Она останавливается прямо перед моим лицом. Конечно, угроза ее драгоценному искусству, воплощению ее эго, остановила бы маму. Нет, Джанин. Она никогда не была мне матерью.
Ее ноздри раздуваются, когда она смотрит на меня сверху вниз. Впервые в жизни я не склоняю голову и не ухожу. Нет необходимости плакать или прятаться. Моя кровь наполняется адреналином, встречаясь с ней взглядом.
Папа подходит ко мне и держит меня за плечо.
— Я ожидаю, что ты немедленно покинешь дом.
— Что? Ты не можешь этого сделать, мои картины и принадлежности...
— Все будет упаковано и отправлено тебе завтра. Тебе не позволено больше ни минуты находиться под одной крышей с моей дочерью.
— Ты не понимаешь, — шипит она. — У меня выставка. Ожидается, что на ней будет моя семья.
— Твоя выставка не наше дело. — он указывает на дверь. — А теперь убирайся из моего дома.
Я должна почувствовать себя плохо, но она убила эту часть меня давным-давно.
Теперь появилась новая я, и это не благодаря ей.
Глава 36
Кимберли
Я провожу следующий час, ворочаясь в постели и проверяя свой телефон, как ненормальная.
Ксандер не отвечает на сообщения.
Я звоню, но без ответа.
Однажды я прочитала статью о реакции мозга, когда кто-то напуган. Первый инстинкт бежать.
Вот что происходит со мной прямо сейчас. Я хочу побежать в дом Ксандера и найти его. Я хочу бежать по улицам и искать его. Если он будет драться, я вытащу его из этого и ударю в грудь за то, что он поранил его красивое лицо.
Если он пьет, я конфискую алкоголь и снова ударю его за то, что он испортил печень.
Ладно, может, удар не является правильным решением, но я почти схожу с ума от беспокойства.
Разборки с Джанин ранее не выбили меня из колеи так сильно, как незнание судьбы Ксандера.
Темные мысли продолжают закрадываться мне в голову. Что, если он ранен? Что, если он где-нибудь отключился и его никто не найдет? Хуже того, что, если его найдут не те люди?
Я должна позвонить Льюису, и..
Звук из балкона встряхивает меня. Это как птица или насекомое. Это происходит снова, и на этот раз я вскакиваю с кровати.
Я подумываю о том, чтобы позвать папу, но, вероятно, нет ничего такого, что стоило бы его будить.
Медленно я открываю балконную дверь. Порыв ветра отбрасывает мои волосы назад и проникает под тонкую одежду, заставляя дрожать. Я уже собираюсь выглянуть наружу, когда сильная рука обхватывает мой рот и заталкивает внутрь.
Я кричу, но приглушенно.
Мои конечности дергаются, и я пытаюсь бороться, но затем включаются остальные чувства. Запах мяты и океана, ямочки на щеках и его тепло.
Ксандер.
— Шшш.
Он бросает меня на кровать и снимает свою обувь, прежде чем последовать за мной.
И под этим я подразумеваю, что он устраивает меня под собой, одной рукой удерживая мои запястья над головой, в то время как его ладонь продолжает прикрывать мой рот.
Твердость его тела, прижатого к моему, вызывает дрожь удовольствия между моими бедрами.
Поза такая интимная и близкая — такая личная.
— Так вот как начинается твоя фантазия, Грин?
Блеск в его глазах в сочетании с ямочками на щеках это зрелище, на которое стоит взглянуть.
Я помню, что хочу кое о чем спросить, в чем хочу убедиться, но теперь, когда он вот так заключает меня в ловушку, я потеряла все мысли.
Я просто рада, что он здесь, он в безопасности, и со мной.
Он единственное, что осталось. Его напряженный край и его твердая форма. Его тело, прижимающиеся к моему, наше смешивающееся дыхание.
Должно быть запрещено хотеть кого-то так сильно.
Тосковать по нему так сильно, даже когда он весь на мне.
Я уже скучаю по нему, а он только что пришёл.
— Ты знаешь, что я сейчас с тобой сделаю?
Он нависает надо мной, его губы в нескольких сантиметрах от моего горла.
Я один раз качаю головой.
Он ухмыляется, движение хитрое, и даже ямочки на его щеках кажутся зловещими.
— В том-то и дело. Фантазия твоя, но направление будет полностью моим. — он отпускает мой рот, и я резко выдыхаю в воздух.
Требуется усилие, чтобы вдохнуть воздух в изголодавшиеся легкие.