Эта пытка длилась бесконечно, расцарапано половина лица, пролиты литры крови и мужских слёз. Моему другу надоело наблюдать эту кровавую баню, и он забрал у меня бритву. В его ручках она смотрелась как серьезный кинжал. Но движения были легкие и умелые. Мне оставалось только послушно сидеть на корточках и ждать финала. Неужели, взрослые дяди добровольно делают это каждый день? Если кто-то увидел нас в этот момент, то явно удивился.
— Хорошо! — сказал Нахмурка, когда я смыл с лица остатки пены.
Я посмотрел в зеркало и увидел, что мои половины лица серьезно отличаются друг от друга. Одна вся в кровоточащих порезах, вторая — идеально выбритая. Но дело сделано, первый блин комом, хоть и наполовину.
Теперь можно и спать.
***
Утро началось со стука в дверь. Пришёл слуга, принес новый кувшин, половину хлеба и кусок вяленого мяса.
— Опять вино? — спросил я, когда слуга исчез.
— Нет, иди! — маленький хранитель уже стоял на стуле и наливал из кувшина молоко. Размеры кувшина по сравнению с моим другом, поражали.
Я быстро подскочил к столу, выхватил кувшин так решительно, что Нахмурка чуть не упал, и осушил добрую половину. Прекрасное молоко. Только потом, я отломил хлеба и извинился перед другом.
— Фей, дикий, управлять голова, управлять меч.
Когда мы поели, заскрипела дверь, хранитель только успел спрятаться под стол. В комнату вошла невысокая девушка в плаще, закрывающим лицо. Я хотел было возмутиться, что надо стучаться и всё такое, но она откинула капюшон, и мне предстало милое лицо старшей принцессы.
— Ти-мо-фей? — она смотрела на меня, как на Деда Мороза в июле.
— Да, это я, принцесса! — вряд ли она поняла слова, но мои жесты были очень красноречивые.
Лицо девушки залил румянец, она заметно смущалась. До меня не сразу дошло, что я голый. Совсем! Будучи ребенком в голове, я ещё не слишком много серьезности уделял обнажённости, но крупный волосатый мужчина перед юной девой смотрелся пошло. Хорошо ещё, что волосы к низу становились всё гуще, и многие мои подросшие особенности успешно скрывались от глаз. Я резко сорвал с кровати одеяло и прикрыл срам. Ситуацию спас Нахмурка, который вскочил на стол, церемониально поклонился, а потом, прямо оттуда обнял принцессу. Они были давними друзьями. Их непонятное щебетание я не понял и сидел, хлопая глазами, прикрыв одеялом то, что подобало уже спрятать в штаны.
Через несколько минут, Нахмурка сказал мне:
— Принцесса с нами, дорога к принцам! Анна.
— Анна? — переспросил я.
— Анна! — принцесса положила руку себе на грудь. Значит, её так зовут.
— Это наше имя, у меня в классе девочку так зовут…
— Анна похож имя для твой язык.
— То есть, она не Анна, а просто это для меня так?
— Глупый Фей, собираться, ехать!
Я расплатился с хозяином гостиницы, и наша троица поехала по столичным улицам на торговой повозке принцессы Анны. Нашу лошадь мы больше не видели, а вопросов я решил не задавать.
Днём столичные улицы не стали более симпатичными и праздничными. Горожане торопились по своим делам. Солдаты ходили патрулями или конными парами. Грязные улицы, которым осенний дождь не помог стать чище и вонять меньше.
Мы выехали из города и до вечера ехали вдоль леса. Наконец, достигли высокой башни.
— Смотритель, друг! — пояснил маленький хранитель.
Я не понял, что за смотритель и спрыгнул с повозки. Анна ловко распрягла лошадь, привязала её и открыла дверь башни, оттуда пахнуло сыростью. Девушку это не остановило, и она резво вошла внутрь.
Наверх шла каменная винтовая лестница, ступени которой были настолько велики, что доходили Нахмурке до пояса. Он всерьез решил карабкаться на них сам. Видимо, гордость не позволила просить помощи. Я подхватил хранителя на руки, как ребёнка и полез наверх. Нахмурка сидел на руках молча, и хмурился. Впрочем, он постоянно хмурится.
Когда я залез на самый верхний этаж, то принцесса уже сидела в кресле и говорила с высоким мужчиной папиного возраста. Тот встал, увидев меня, и пожал мне руку двумя своими. На смотрителе была зелёная куртка, зелёные штаны, на голове небольшая шапочка. Его лицо украшено аккуратной бородкой с проседью. На руках я заметил странные рисунки.
— Здравствуй, Ти-мо-фей! — смотритель говорил по-русски, но моё имя тоже давалось ему трудно. — Я — Санон, смотритель миров и, по совместительству, кое-какой волшебник. Приветствую тебя, сумрачный хранитель Нахмурка! А он похож!