Я шагнул в коридор и тихо сказал:
— Привет.
Он даже не дёрнулся, только весь напрягся как пружина, и я поспешно предупредил:
— Без глупостей.
Он усмехнулся:
— Ну ясен хрен. А повернуться-то хоть можно?
— Пока не стоит, — вздохнул я. — Попозже, если будешь хорошо себя вести.
Он пожал плечами:
— Ладно. Говори.
— А что говорить?! — удивился я. — Сам всё разумеешь, не маленький. И я не маленький. Ну а раз оба мы не маленькие… Слушай, мне уже всё понятно, кроме одного. Почему?
Теперь он даже не усмехнулся, а по-настоящему рассмеялся:
— Ты осёл или прикидываешься?
— Считай, что осёл. Итак?
— Итак — камушек, брат, камушек. Что же еще?
Вообще-то я ожидал именно такого ответа, однако пока не все концы тут сходились, и я скомандовал:
— Топай вперед. Грабли за голову.
Он не стал ни переспрашивать, ни уточнять. Поднял руки и медленно двинулся по коридору. Шагнув через порог зала, остановился:
— Дальше?
— На стул, — подсказал я. Посреди комнаты уже стоял приготовленный заранее стул. — Теперь поворачивайся.
Он сел. Руки все так же сцеплены на затылке (приятно иметь дело с профессионалами), лицо напряжено, однако без тени испуга или подобострастия. Маленькие, недобро прищуренные глаза, курносый нос, тонкие губы…
Я прикрыл дверь, продолжая целиться ему в лоб.
— Говори.
— А что говорить-то? Ну, узнал про алмаз, решил забрать себе. Думал, удастся его расколоть — скажет, где прячет… — Пару секунд помолчал. — Не сказал.
Я сузил глаза:
— Ты пытал Серого?
Он хмыкнул:
— Нет, по головке гладил! Но не раскололся, гад… Может, потому, что здорово бухой был, не соображал почти ни хрена.
Я скрипнул зубами.
— Ладно, а тебе-то кто шепнул про бриллиант?
Он удивился:
— Как кто?! Сам Серый и сказал за бутылкой.
— Точно?
— В натуре. Сидели мы с ним раз в кабаке…
— Слушай, — почти миролюбиво попросил я. — Только давай без брехни, а? Не мог он тебе ничего рассказать.
— Почему не мог?! — едва ли не обиделся мой собеседник.
Я разозлился:
— Да потому, что вы с ним не были знакомы! Уж что-что, а это мне известно: всю пенсию на телефон истратил, пол-Союза бывшего обзвонил, понял?
На этот раз он молчал долго. Потом вздохнул:
— Ну, коли так… Слушай, а как ты допёр, что я? По вот этой фиговине, да? — И слегка приподнял над головой руку, вытянув палец с печаткой в форме головы чёрта с высунутым острым язычком.
Я подтвердил:
— По этой по самой. Заметил на плече у Серого отметину, а после вспомнил, что встречал еще в те годы пару отморозков с пулей в голове и похожим приколом. Ну а когда увидел у тебя эту хрень…
Он вздохнул:
— Значит, ты еще вон когда догадался. А потом, выходит, нарочно меня на пса этого натравил?
Я не стал отрицать.
— Ага, нарочно. Как его, следственный эксперимент.
— Ясно, — нахмурился он. — Что ж получается: не ты осёл, а я?
Его утешение не входило в мои планы.
— Получается.
Он зло выругался:
— Вот гадство!.. И ведь это, понимаешь, не всегда! Но иной раз как клинит в башке. Круги перед глазами, в мозгах туман, сам не знаешь, что творишь. А очухаешься — ё-моё!.. понаворочал…
— Понаворочал, — согласился я. — Только теперь не с тем, с кем можно. Усекаешь?
— Уже усёк, — невесело усмехнулся он и опять помрачнел: — Мне крышка?
Я пожал плечами:
— Да нет, зачем же.
— Что-о? — Глаза его округлились. — Хочешь сказать…
— Хочу, — перебил я, — и скажу, что мне твоя смерть ничего не даст, только дополнительные осложнения. А у меня… У меня сегодня последняя ночь в этом городе. И в этом доме. Чуешь, что имею в виду?
Он хрюкнул:
— Еще бы!
— Вот-вот, — кивнул я. — И эту последнюю ночь я совершенно не собираюсь тратить на всякие ненужные хлопоты. Делить нам с тобой нечего, а Серого не воскресишь. Ты не узнал, где алмаз, я — тоже. (На понт тебя брал, чтоб высунулся.) Думаю, этого не узнает уже никто, в том числе и твой заказчик.
— Чево-о?.. — Он беспокойно заерзал на стуле и вдруг: — Ой! — вскочил, держась обеими руками за задницу. — Твою мать! Что это?! — Стоял и изумленно рассматривал маленький металлический предмет.
— Что? — удивился и я. — А-а, это… Слушай, по-моему, самая обыкновенная канцелярская кнопка.
Он швырнул ее на пол:
— Всё играешься!
— Школьная привычка, — подмигнул я. — Ладно, так что там насчет заказчика? Просто я тут, понимаешь, на досуге пораскинул мозгами, и кажется… А впрочем, хорош! Забито и заплевано. Иди.