С кем рать, Олег спрашивать не стал, чтобы не выглядеть свалившимся с луны придурком. Он и без того уже испортил себе имидж.
"Да и не все ли равно с кем? – подумал он. – Если надо каких-нибудь нечестивых агарян типа половцев проучить, значит, проучим! Ну а если, отряд идет "нагибать" своих же братьев христиан из соседнего княжества, то здесь, как говорят американцы, отправляя куда-нибудь свои войска: "это бизнес, ребята – ничего личного!". Надо мне как-то определяться, – решил Горчаков. – Воинам обычно платят. По крайней мере, на довольствие меня должны бы поставить".
От висящего над огнем котла, смешиваясь с дымком, шел такой офигительный аромат, что у так и не позавтракавшего Олега, рот сразу наполнился слюной.
"Ну и где тут у них отдел кадров?" – завертел он головой. "Ага! Вон и командование!" – обрадовался Горчаков, когда ему на глаза попался мужик в крытой малиновым сукном шубе. Догадаться о его статусе было не сложно. Во-первых, помимо ножа, как у всех остальных ратников, у этого висел на поясе еще и прямой меч. Ну а во-вторых, воевода занимался тем же, чем в привычной Олегу армии занимались командиры. Он шел по лагерю, останавливался у костров, что-то спрашивал у гревшихся воинов, а те отвечали.
"Сюда он тоже подойдет, – подумал Горчаков, – я могу его дождаться и обратиться с просьбой, но...". Он подозревал, что здесь в воинские отряды не принимали первых встречных проходимцев, а поручиться за него было некому.
Олег понимал, что очутился в средневековье, а здесь встречали по одежке. "Не только здесь, – поправил себя Горчаков, – но в Средние века одежда, как правило, четко отражала социальное положение".
Направляясь, к лагерю с вещами, Олег как-то не подумал, что его могут просто ограбить. Толи от холода, он стал плохо соображать, толи заряженные карабины в "кузове" волокуши и мощный пистолет под курткой сыграли с ним злую шутку, сделав излишне самоуверенным. В общем, не стал он прятать свои пожитки в лесу, а теперь предстояло пойти еще дальше. Горчаков призадумался. "А, была, ни была! – мысленно махнул он рукой. – Уйти отсюда я по любому смогу, вещи только жалко". Положившись на удачу, он раскрыл сумку, достал и надел свой парадный рыцарский пояс с мечом и кинжалом. Потом отыскал серебряную медаль, полученную на турнире "Черного сокола" и повесил на шею прямо поверх куртки.
Теперь он выглядел, как серьезный средневековый мужчина, с которым можно иметь дело. Даже более чем. Потому что, если не знать, что украшения из позолоченной латуни, то такой комплект впору князю носить.
Когда командир приблизился к последнему костру, Олег решительно шагнул ему навстречу.
– Здрав буди, воевода! – слегка поклонился он.
– Такоже и ти здравствовать, – дородный коренастый мужчина с холеной аккуратно подстриженной бородой окинул Горчакова пристальным изучающим взглядом.
– Азъ есмь вой Олег Иванович. Челом тебе бью! – Горчаков еще раз поклонился. – Прими в полк!
После этих слов воевода даже не попытался скрыть своего удивления.
– Откуду ты? – спросил он.
У Горчакова готовой легенды не было. Откуда она могла взяться, если Олег не знал даты и не владел информацией о здешних государствах. Ну да! Это могла быть Средневековая Русь! С отличиями от известного ему по учебникам государства, только на квантовом уровне. А могла быть и полная "альтернативка". Так что врать надо было осторожно.
– Из Франков, – ответил Горчаков.
Не самый удачный вариант, но лучшего у него не было.
– Латынянин? – сурово спросил воевода, сдвинув мохнатые брови.
– Православный! – Олег выпрямился и гордо вскинул подбородок.
Воевода в ответ на это заявление хмыкнул и покачал головой. Толи сомнение выразил, толи удивился – Горчаков не понял. Дальше мужик оценивающе посмотрел на шикарный пояс Олега, на длинный меч с двуручной рукоятью и на серебряную медаль размером с ладонь.
– Се герб твой есмь? – воевода указал пальцем на сверкавшего черной эмалью сокола.
– Да, – кивнул Горчаков.
По лицу собеседника он догадался, что в воинах здесь не особо нуждаются, но и давать ему сразу от ворот поворот воевода пока не хочет. Видимо, Олегу все же удалось произвести благоприятное впечатление. Наверное, его рост и ширина плеч тоже не остались без внимания. Горчаков больше чем на голову был выше собеседника.
Воевода какое-то время размышлял, а потом повернулся к лагерю и крикнул:
– Братие, сбирайтеся вси на вече! Надобе совет держаху!
Глава 7
Горчаков мерно шагал в колонне растянувшейся почти на полверсты. С пасмурного неба сыпал мелкий снежок и оседал на прикрытых рогожей санях, на шапках и плечах ратников.
– Стена воев се якоже городба, – негромко объяснял, топавший рядом, новгородец Неждан – круглолицый веснушчатый парень с вислыми, соломенного цвета усами.
Насколько сумел понять Горчаков, он оказался в отряде по двум причинам. Первая: его приняли за рыцаря, а значит, за "правильного" мужика, который и слово сдержит и своих не бросит. Со второй причиной Олег пытался сейчас разобраться.
Неждана он считал своим новым приятелем. Как-то так вышло, что у них сразу сложились дружеские отношения. Начало им положил случай за ужином. У Горчакова не оказалось самой нужной в походе вещи, а пока он думал над этой проблемой, запасливый Неждан, порылся в своих вещах и презентовал ему новенькую березовую ложку.
Ратники ели прямо из котлов. Олег зачерпнул подаренным инструментом густой как каша гороховый суп и обнаружил в нем кусочки копченого мяса. Подул, попробовал – ух! Ароматное варево впитало запах костра и голодному Горчакову показалось, что ничего вкуснее он в жизни не ел. Когда в желудке стало тепло, чувство благодарности Олега к молодому новгородцу стало таким же горячим, как исходивший паром на морозе суп.
Полк численностью без малого в тысячу бойцов состоял из двух частей: отряда лучников– профессионалов, являвшихся гриднями новгородского войска, и ватаги добровольцев, которые сами выбрали себе атамана. Вот к нему-то Горчаков позавчера и обратился. Выборного воеводу звали Прокоп. Поскольку такой вопрос, как принятие в отряд чужака, атаман не мог решать единолично он собрал ратников на вече.
Кому-то могло бы показаться странным, собрание по такому пустяковому поводу, но только не здешним воинам. Никто не хотел иметь подле себя в бою "темную лошадку".
Полноценного обсуждения кандидата в ватажники не получилось из-за языкового барьера. Помогая себе жестами, Олег кое-как составил два внятных предложения и на этом выдохся. Дальше начался просто цирк, какая уж тут биография! Новгородцы послушали лингвистические экспромты Горчакова и махнули рукой – достаточно, сойдет.
"Принять рыцаря в отряд" – постановило вече, после чего Олег принес клятву: крепко стоять за товарищей и по обычаю поцеловал крест.
Сейчас пресловутый барьер донимал Горчакова уже меньше. Все ж таки язык был хоть и древний, но русский, а Олег слушал его почти двое суток.
После слов Неждана о том, что воинский строй подобен ограде, до Горчакова, наконец, дошло, что пытался втолковать ему новый приятель. Тщательно подбирая слова, он задал еще несколько вопросов, и все фрагменты головоломки заняли свои места.
Оказалось, что любившие подраться, новгородцы ставили кулачных бойцов в "стенку" не как бог на душу положит, а по принципу забора. Важным компонентом стеношного боя были надёжа-бойцы: крупные, выносливые, хорошо обученные вои, которые, как столбы в изгороди, в случае прорыва "стенки" должны были оставаться на месте, сдерживая противника.
Когда Олег на вече услышал, что его назвали: "надёжа-вой", он естественно ничего не понял. А теперь разобрался, и ему стало весело: "значит, новгородцы решили, что из меня выйдет хороший столб – забор подпирать?" – сдерживая смех, подумал Горчаков. Он покосился на Неждана, в котором росту было от силы метр шестьдесят пять. В отряде попадались воины и повыше, но ненамного. А вот рост Олега был метр девяносто два и поэтому, шагая в колонне, он свободно мог озирать местность, глядя поверх голов.
"Да я тут типа, как Терминатор, – "прикалывался" про себя Горчаков, – я и в плечах пошире любого из местных, а если еще и сплошные латы надену – будет вообще жесть! Хотя есть в этом и некоторые минусы, – должен быть признать он, – шуба, блин горелый, тесная и рукава короткие!".