Со стороны Ширгорода проехал грузовик. Если его водитель и заметил свалившуюся в кювет иномарку, то никак не отреагировал.
Наконец дверца лежащей на боку вольвы открылась, и оттуда, оттолкнувшись руками, как из танкового люка, проворно выскочил мужчина с пистолетом в руке. Выскочил, спрыгнул и залёг. За первым — второй, третий… Четвёртого Ленечка срезал короткой очередью, и бедолага свалился обратно в машину. Остальные тут же открыли беспорядочный огонь. Ленечку они не засекли.
Бойцам дали возможность пострелять, затем, когда они немного успокоились, пальнул Монах. Он ни в кого не попал, просто обнаружил своё местоположение. Пассажиры вольвы тут же принялись лупить из пистолетов. Монах, поддерживая их энтузиазм, ещё разок выстрелил, подняв над головой автомат. Сам он высовываться из-за камня не собирался: его задача — отвлечь.
Пока внимание противника сосредоточилось на противоположной стороне дороги, Ленечка быстренько пробежал по лесу метров тридцать, выхватил гранату и отправил её в гости к неприятелю.
Взрыв. Визг осколков, звук рвущегося металла…
Сивый сверху видел и канаву, и дорогу в оба конца. Видел он, как ехавшие из Никитска «Жигули» ударили по тормозам, резко развернулись и рванули обратно. Разумное решение. Ещё он видел, как за полминутки до взрыва один из пассажиров вольвы отделился от остальных, пригибаясь, пробежал по канаве метров тридцать и залёг. Хорошая идея. Если незаметно пересечь дорогу, то можно взять укрытого стрелка в клещи. Идея хорошая, но не реализовавшаяся. Сивый выстрелил, когда взорвалась граната. Попал. С такого пустякового расстояния он попал бы даже из пистолета, не то что из СВД.
К опрокинутой машине трое налётчиков подходили очень осторожно, поскольку внутри мог скрываться пятый пассажир.
Ленечка предостерегающе поднял руку.
Кап-кап-кап…
Звук явственно слышали все трое. Монах потянул носом, сделал отрицающий знак: не бензин. Тосол, скорее всего.
Сивый встал в десяти шагах с поднятой винтовкой. Монах спрыгнул на машину. Вольва качнулась. Присев, как штангист, поднатужившись, Монах выволок наружу убитого и скинул в канаву, заглянул внутрь и крикнул:
— Пусто!
Передав Ленечке винтовку, Сивый полез в машину, повозился там некоторое время и вынырнул с кейсом в руке. Пока он обыскивал «вольво», Монах сноровисто обшарил убитых, рассовал по карманам документы, деньги и оружие.
Сивый, пристроив тяжёлый кейс, маленький переносной сейф, на колено, внимательно изучал кодовый замок. Его товарищи молча наблюдали.
От интересного занятия Сивого отвлёк жужжащий звук, хорошо знакомый всем троим. Не сговариваясь, они нырнули в лес и притаились. Первым, на приличной скорости, через бугор перевалил грузовик-дальнобой. Перевалил и умчался. Вертолёт появился минутой позже. Появился и завис над дорогой.
Монах сделал пренебрежительный жест: машина была гражданской. Конечно, и на гражданской машине мог быть тепловой детектор и ловкие парни с оружием. Но трое приятелей тоже были ловкими парнями и тоже не с голыми руками.
Вертолёт снизился до уровня древесных верхушек. Потоки воздуха сотрясали сосны, от рёва закладывало уши. Сивый опустился на колено, тщательно прицелился…
Три выстрела почти слились в один. Вертолёт дёрнулся, «подпрыгнул» вверх и тут же камнем ухнул вниз. Упади он на кроны деревьев, у тех, кто внутри, оставался приличный шанс выжить, но стальная стрекоза рухнула прямо на дорогу. Грохот, скрежет — и оглушительный взрыв.
— Всё! Уходим! — перекрывая рёв пламени, крикнул Ленечка, и трое пустились в обратный путь.
Последним, с кейсом в руке, опять бежал Монах.
Глава седьмая
— Знаешь что, парень, — сурово произнёс Застенов, — я бы на твоём месте сидел тихо, как мышка в норке!
— Это почему же? — сердито бросил Алёша.
— Потому что ты не в Англии! — отрезал Веня.
Он вытащил из кармана плоскую фляжку, отхлебнул, протянул юноше.
Алексей покачал головой.
— Зря, — отметил Застенов. — Отличный вискарь, скоч двенадцатилетний, без балды.
— Веня, я хочу объяснений, а не общих фраз! — не дал себя отвлечь Алексей. — В чём дело?
— А в том, — Застенов ещё раз глотнул из фляжки, завинтил её и спрятал. — Что ты, пацан, ни хрена в наши дела не въезжаешь! У Григорьича большие проблемы, Леха! А проблемы у нас знаешь как решаются?
— Как?
— Пулей, вот как!
— Не верю! — мотнул головой Шелехов. — В этой крепости?
— Да хоть где! — раздражённо произнёс Застенов. — Не его, так других. Меня, тебя, кого угодно из наших. Блин! Да что я тебе толкую! Про Яблоко забыл?
— Веня! — Шелехов подошёл вплотную к старшему другу. — При чём тут дядя Коля? Я хочу увидеть Алёну. Я её привёз сюда, хотя ей этого совсем не хотелось. Я чувствую свою ответственность, понимаешь?!
— К херам! — Стена резко повернулся, сжал Алёшино плечо железными пальцами. — Забудь про девчонку! Выкинь её из башки, если хочешь вернуться к себе в Англию!
— То есть, ты мне угрожаешь? — Алексей резким движением освободил руку.
— Не я! — рявкнул Застенов.
— А кто?
— Никто! — буркнул Стена. — Я и так тебе слишком много сказал. Всё! — он шагнул к двери. — Сиди тихо, понял? — бросил он напоследок. — Тихо, как мышь, понял? Всё!
И захлопнул за собой дверь.
Алексей двинулся было за ним, но остановился. Гнев — не лучший советчик.
Юноша опустился в кресло и задумался.
Вчера Николай Григорьевич поручил ему Алёну. Сегодня помощники Хлебалова велят о ней забыть. Причём, если к Фоме у Алексея нет ни малейшего доверия, то сомневаться в искренности Застенова — никаких оснований. Значит, указание исходит непосредственно от Хлебалова. Значит, за это время что-то изменилось. Что? Веня сказал: у Григорьича неприятности. Интересно, какие?
Алёша встал. Подошёл к зарешеченному окну. На стоянке перед особняком машин было значительно больше, чем перед зданием мэрии, располагавшейся напротив. Можно было не сомневаться, кто истинный хозяин Никитска.
«Почему мне нельзя увидеться с Алёной? — подумал Алексей. — Из-за неё? Или из-за меня? Или из-за нас обоих? Или… Что там она рассказала о своей матери? Машину разбил грузовик-«вольво». Водитель скрылся. Концов не нашли. Похоже? Не просто похоже, а один к одному. Совпадение? Может быть, но… сомнительно. Что общего между Алексеем Шелеховым и Алёной Булкиной? Чтобы выяснить это, неплохо бы поговорить с девушкой. Может, поэтому…»
Цепочку рассуждений прервало появление охранника.
— Собирай вещички, парень! — скомадовал он. — Велено освободить апартаменты!
Шелехов, не отвечая, посмотрел на охранника. Взгляд, который он позаимствовал у своих английских наставников. Взгляд лорда.
Через четверть минуты охранника проняло, наглости на физиономии поубавилось.
— Собирай вещи, говорю, — повторил он тоном ниже. — Начальство распорядилось.
— Кто? — ледяным тоном осведомился Алёша.
— Фома Галактионович.
Не отводя взгляда от охранника, Алёша снял трубку, набрал внутренний номер:
— Фома?
— Фома Галактионович сейчас занят, — ответил женский голос.
— Я подожду.
— Фома Галактионович освободится не скоро.
— Я жду ровно минуту, — ледяным тоном произнёс Алексей.
В трубке пискнуло и раздался голос хлебаловского секретаря:
— Слушаю вас.
— Это Шелехов, — сухо произнёс Алексей. — Ко мне пришёл ваш человек. Что ему нужно?
— Тебя переводят в другую комнату, — недовольно ответил Фома. — В другую комнату, ты понял?
Алёша молчал.
— Ты меня слышишь? — спросил Фома.
— Николай Григорьевич вернулся?
— Нет. Перевести тебя — это его распоряжение! — голос Фомы звучал очень недовольно.
— Не думаю, что в этом есть необходимость, — сказал Шелехов и усмехнулся. — Эта комната меня вполне устраивает. — Он хотел вывести секретаря из терпения, но не преуспел.