— Медведев на проводе, — почтительно сообщил Хлебалову секретарь. — Очень гневается.
— Гневается, говоришь? — Хлебалов усмехнулся. — Это хорошо. Значит, дозрел. — Николай Григорьевич снял трубку. — Слушаю тебя, Руслан Васильевич!
— Ты, Хлебалов, совсем зарвался! — взъярилась трубка. — Ты когда деньги переведёшь? Или я не для тебя покупаю? Ты гляди у меня! Если завтра денег не будет, считай — ты уже не в доле, понял, Хлебалов? Тогда весь пакет — мой.
— Погоди, Руслан, не кипятись! — примирительно пророкотал Николай Григорьевич. — У нас масштабы не ваши, два миллиона собрать — не сто тысяч. Время требуется. А с чего, кстати, такая спешка?
— С того, что мы не одни на рынке! С того, что Сурьин, стервец, уже клинья подбивает. Представляешь? Я, лично я, всё пробил! Все кредиты подготовил — а этот, мать его, на готовенькое! Как тебе, а?
— Несправедливо, — согласился Хлебалов. — А что, бумаги уже подписаны?
— Подписаны! — рявкнул Медведев.
— Ты не нервничай, — произнёс Николай Григорьевич. — Береги сердце, ты нам нужен. А деньги я уже приготовил, как раз завтра собирался перевести. Ну раз такая спешка, скомандую банку, чтоб немедленно.
— Скомандуй! — буркнул Медведев. — А то без тебя обойдёмся!
— Руслан Васильевич! — укоризненно произнёс Хлебалов. — Зачем вы так? Разве я вас когда-нибудь подводил?
— Только попробуй! — рыкнул собеседник и бросил трубку.
— Ну как? — обеспокоенно спросил секретарь.
— Отлично! — Хлебалов довольно улыбнулся. — Свяжись, Фома, с банком: пусть переводят.
— А не рискованно, Николай Григорьевич? Останемся без свободных средств…
— Ничего. Медведев нынче наглый. А раз наглый, значит, сила есть. Как там Булкин?
— Мечется. Ширгородским ментам плешь проел.
— Не догадывается, что девка его у нас?
— Вроде нет.
— Это хорошо. А то, ишь, козёл игривый, жениться надумал! И всю комбинацию мне засрать! Ничего. Пусть бегает. Чем больше бегает, тем меньше о собственной безопасности думает. Через пару дней будем валить. Пусть Юматов организует. А там выдам девку за Лёшку — и порядок.
— А не заартачится?
— Кто? Девка? А психологи на что?
— Нет — Алексей.
— Не заартачится, — уверенно ответил Хлебалов. — Я ж тебе сказал: психологи на что? Мне ещё полгода назад всё просчитали. Давай, Фома, звони в банк. А потом Юматову. Пусть доложит, что в Кургане. А потом начальника угро ко мне вызови. И мэра. Пусть землю хоть до Австралии выроют, а убийцу Яблока мне найдут. Жопой чую, не в Николая — в меня целили! Только с мэром ты, Фома, поделикатней. Он у нас дурак, но обидчивый. Взбрыкнёт — менять придётся. А это хлопотно.
— Понял, Николай Григорьевич. Разрешите идти?
— Иди, Фома. Действуй.
Глава третья
Первый этаж, как явствовало из таблички, занимал «Информационный центр завода «Металлист»». Квартира генерального директора Чижика — на втором, верхнем, этаже дома, расположенного по соседству с точно таким же особняком, в котором восемь лет назад жили родители Алёши Шелехова. Вон он, виден из окна: металлическая штанга поперёк дверей, железные ставни на окнах.
«Законсервирован», как выразился Хлебалов. «Вырастешь, сказал, вскроешь и будешь жить. Не захочешь жить — продашь».
«Продам», — подумал Алексей.
Дом его пугал. Прошлым. За восемь лет Алёша постарался «забыть» маму, отца… Потому что помнил, как худо было первое время. Как хотелось забиться куда-нибудь в угол и тоже умереть…
«Потерпи, — успокаивал его дядя Фима, после катастрофы забравший мальчика к себе. — Перетерпишь — полегчает».
Так и вышло. Но бередить старую рану всё равно не хотелось.
В дверь постучали. Алёша спрыгнул с подоконника.
— Открыто, — крикнул он.
Двери он не запирал. По школьной привычке — «не положено».
Вошёл Миша.
— Стена зовёт, — сказал он. — Пошли.
Застенов, Чижик и Юматов сидели на первом этаже, в холле «Информационного центра» перед метровой ширины телевизионным экраном и смотрели «Ширгородские новости». Вице-губернатор вещал о новой экономической программе. Юматов и Чижик обменивались репликами, из которых явствовало: эта программа серьёзно подымет уровень жизни вице-губернатора, его непосредственного начальника и ещё нескольких приближённых к губернской власти. Вице-губернатор сыпал умными словами: «лизинг», «консалтинг», «секвестирование». Последнее относилось к городскому бюджету, в частности, таким его отраслям, как образование и здравоохранение. Даже не слишком искушённый в русской экономике Шелехов понимал: бодрый тон вице-губернатора никак не соответствует прискорбному для жителей Ширгорода содержанию речи. Правда, Алексей владел английским и знал, что такое секвестирование, а среднестатистический ширгородец — нет.
— Алёша, — сказал Юматов, отвлёкшись от телевизора. — Николай Григорьевич просил тебя срочно приехать. Собирайся, хорошо?
— Все мои вещи — в машине дяди Вени, — ответил Шелехов. — Могу поехать прямо сейчас.
— Вот и отлично! — одобрил Юматов. — Сергей Иваныч, — он повернулся к Чижику. — Организуй Алёше пару проверенных товарищей в сопровождение и машину.
— Дядя Фима! — возмутился Алексей. — Что я, ребёнок? Сам до Никитска не доеду? Только машину дайте.
— Алёша, мне будет спокойнее, если…
— Ефим, брось! — неожиданно встал на сторону Алёши Застенов. — Никто его не обидит. Чижик, у тебя «свободный» ствол есть?
— Что за вопрос! Сейчас будет!
Генеральный директор вышел.
— Машину возьмёшь мою, — сказал Застенов. — Она проверена. Держи ключи. Там, кстати, телефон встроенный, если что.
Вернулся Чижик, положил на стол пистолет Макарова, кобуру и заверенный бланк разрешения.
— На кого заполнять? — спросил он.
— На него, конечно! — Веня кивнул на Алексея.
— Ему ж восемнадцати нет! — заметил Чижик.
— Не ерунди! Я ему свою машину доверяю, а то — какой-то ствол!
— А может — не надо? — осторожно сказал Алёша.
— Надо, надо! Мы все, считай, на военном положении. Давай, парень, опоясывайся. По дороге не заблудишься?
— Нет.
— Ну и отлично!
Увидев знак поворота, Шелехов сбросил скорость. Ага, а вот и сам поворот. А вот и сюрприз! За поворотом поперёк дороги стояли два джипа. Объехать невозможно: с обеих сторон к асфальту вплотную подступал лес. Молодой лес: густая лиственная поросль, какая обычно отрастает после пожаров.
У джипов паслись четверо автоматчиков и милиционер.
Алексей затормозил, подумал о лежащем в кармане пистолете с не совсем законным разрешением…
«Позвонить дяде Вене? — подумал он. — Или дать задний ход? Несколько секунд — и он уже за поворотом… А почему я должен бежать? — мысленно возмутился он. — Я еду домой, в Никитск и пошли они все…»
Алексей подал машину вправо, остановился впритык к придорожному кустарнику и вылез из машины. Просто чтобы показать себе: я не боюсь.
На автоматчиках была универсальная пятнистая форма. Их сытые наглые морды контрастировали с озабоченной физиономией милиционера, похожего на пожилого хорька.
— Попрошу документы, — дребезжащим голосом произнёс милиционер. — Что везёте? Оружие есть? Кто ещё в машине?
— Погоди, Петя, — пресёк его скороговорку один из автоматчиков. — Это ж Стены «мерин». Токо чёй-то я тя не припомню, пацан. Обзовись.
— Шелехов, — ответил Алексей. — Ещё вопросы будут?