Выбрать главу

Спустя час она неожиданно обернулась к Имму и улыбнулась.

— Только Владыкам воздуха известно, способен ли митон укрепить дух того, кто его отведает. Всякое может быть… Но, посидев с этой тыквой на коленях, я как-то перестала бояться встречи с Великой Волшебницей. Вот это удивительно…

Руины Нота, на первый взгляд более обширные, чем развалины Тревисты, производили куда менее сильное впечатление. Лодка уйзгу проплыла узким каналом, по берегам которого высились полуразрушенные здания, и оказалась в мелкой широкой лагуне, сплошь покрытой источающими крепкий аромат гигантскими желтыми лилиями. Здесь путешественники причалили к прекрасно сохранившемуся небольшому причалу. Склон, сбегавший к воде, порос коротко подстриженной травой, вдоль лестницы с широкими ступенями были разбиты клумбы, где были высажены хорошо ухоженные цветы. По обе стороны от лестницы буйствовали джунгли. Длинношеие домашние тогары паслись на лужках. На вершине холма, куда выводили ступени, стоял нарядный беленый домик. Ничего подобного Анигель ранее не видела. Крыша была похожа на огромную копну сена, из-под нее выглядывали снежной белизны стены и подпирающие крышу столбы темного дерева. Из кирпичной трубы струился легкий дымок. Окна были ромбовидные, на подоконниках — ящики с цветами, по бокам — ставни. Дверь состояла из двух половинок — верхней и нижней, которая была закрыта. У порога — плетеная скамейка, на которой спал маленький домашний зверек, полосатый и пушистый; тут же стояла корзина с пряжей, а рядом — прялка. Все вокруг дышало покоем… Анигель так понравилось это местечко, что ее настороженность растаяла.

Имму между тем принялась расспрашивать Лебба и Тиребба, но те, указав на домик, торопливо сгрузили вещи пассажирок, наскоро откланялись и свистом приказали риморикам отплывать.

— Ну и ну! — изумилась Имму и спросила принцессу: — Что ты думаешь по этому поводу?

Но уйзгу теперь не интересовали Анигель. Она заторопила наставницу:

— Шагай быстрее! Ты не поверишь, но я не чувствую никакого страха.

— Опять шагай! — заворчала Имму, но послушно засеменила за принцессой, торопливо перебирая короткими ногами.

Поднявшись по лестнице, женщины скоро вступили в небольшой ухоженный садик. Рядом с плитами, которыми были выложены ступени, росли невысокие деревца, усыпанные круглыми оранжевыми плодами. Посажены они были по окружности, в центре которой возвышалось невиданное растение. Взглянув на него, Анигель обмерла от изумления.

Это был Черный Триллиум высотой около двух элсов. Огромные, с ладонь, цветы украшали стебель.

Имму тут же рухнула на колени и разрыдалась.

— Боже, неужели мы добрались до цели? Владыки воздуха, хвала вам!

Принцесса последовала ее примеру и грациозно опустилась на колени. И тут случилось чудо. Впереди, рядом с Черным Триллиумом, возникла туманная фигура.

— Госпожа? — спросила Имму. Голос ее дрожал.

Фигура медленно повернулась, лучи заходящего солнца осветили лицо — все в морщинах, измученное, скорбное, и только голубые глаза сияли. Она была в свободном платье из беленой холстины и серебристой вуали, наброшенной на прямые, совершенно седые волосы. Одна рука ее была протянута вперед — сухая, с проступающими жилами, чуть подрагивающая. На безымянном пальце — платиновое, с филигранью, кольцо, в большом янтарном кабошоне был запечатан Черный Триллиум.

— Я — Великая Волшебница Бина, — сказала она, — Добро пожаловать.

Анигель тут же вскочила на ноги, Имму же даже шевельнуться не могла. Грудь принцессы что-то обожгло, и она вытащила свой амулет: он пульсировал — свет то усиливался, то ослабевал в такт с биением ее сердца.

Старая женщина улыбнулась и жестом поманила Анигель за собой. Шла она медленно, с трудом переставляла ноги, опираясь на палочку из серебристого металла. Анигель покорно двинулась вслед за ней. Кому могло прийти в голову, что Белая Дама внушает страх, промелькнуло в голове у девушки.

— Ты, должно быть, очень удивилась? — засмеявшись, спросила Вина. — Правильно, меня не надо бояться, милое дитя. Я твоя крестная, ты вполне можешь доверять мне.

— Я доверяю! — горячо воскликнула Анигель.

Великая Волшебница задержалась у священного растения.

— Это последний живой цветок на нашей земле. Как ни странно, но и он гибнет… Как и я.

Анигель вскрикнула, но старая женщина приложила палец к ее губам.

— Здесь, если позволит Господь наш, вырастет другой цветок. Ты догадываешься, почему я упоминаю об этом?

— Да, — кивнула девушка. — Но я так слаба и боюсь, что не смогу одолеть такую ношу, а тогда ваш план…

— Успокойся, — поморщилась Вина. — Такие рассуждения действительно не доведут до добра. Смотри смелее, добавь капельку любви, твой дух должен быть ясен и безмятежен, тогда ты сможешь ступить на путь добра, а значит, побороться за правду. Взгляни, как сдержанны и бесстрастны эти цветы, питающиеся тем, что уловят их листья, что добудут корни. Взгляни, как они покорно и радостно следуют за солнцем. Потом они дадут семена, их посеет ветер, а это растение умрет. Так же безмятежно, невозмутимо…

Анигель, зажмурившись, покачала головой.

— Простите, госпожа… Я немного туповата… Значит, мой удел — погибнуть за родину?

— Не знаю, — ответила волшебница. — Знаю только, что тебе предстоит совершить нечто очень важное, и тогда ты познаешь самое себя. Тебе тоже будет знамение — талисман укажет, когда начнется решающее сражение за Рувенду и за твою собственную душу. Впрочем, борьба началась… Твоя сестра Харамис уже в пути. Твоя сестра Кадия скоро прибудет сюда. Каждому лепестку будет назначено испытание по мере сил его, и когда минет срок — лепестки встретятся, сольются в едином животворящем Триллиуме. Что грядет далее, мне неведомо.

Анигель побледнела, но стояла твердо, силу ей давал амулет, зажатый в руке.

— Этот дар, что был вручен мне при рождении, — он поведет меня?

— Случится и это, — Вина сорвала широкий лист Триллиума и показала принцессе. — Взгляни, этот лист служит как бы условной картой Рувенды. Здесь, на кончике, Нот, вот эта извивающаяся золотистая жилка — водный путь, по которому тебе придется пройти, чтобы овладеть своим магическим талисманом. Сначала по Нотару, потом по Верхнему Мутару, затем по Нижнему…

Анигель жадно разглядывала листок священного цветка.

— Но этот водный путь бежит дальше и переходит в черенок. Ой, вот петля, где Мутар огибает Цитадель, а вот и озеро Вум — из него вытекает Великий Мутар, который течет по землям вайвило и диких глисмаков. — Она удивленно посмотрела на волшебницу. — Я должна попасть туда? В Тассалейский лес?..

— Выходит, так, — кивнула Белая Дама. — Я сама не знала, что расскажет нам лист. — Она покачала головой. — Какой долгий путь! Моя маленькая, самая любимая. Что поделать!.. Хорошо, что тебе хотя бы придется спускаться вниз по течению.

— И что же я там должна совершить?..

— Тебе откроется. — Лицо старой женщины подернулось гримасой боли. Имму, которая успела встать, стояла совсем рядом. Заметив, что Белой Даме не по себе, она бросилась вперед, схватила ее под руку. Анигель поспешила с другой стороны. Они помогли волшебнице добраться до ее домика, усадили в огромное мягкое кресло. Имму принесла воду в чашке.

— Не стоит так беспокоиться, мои дорогие, — сказала старая женщина. — Я пока не умираю. Моя работа еще не выполнена до конца. Просто я очень, очень устала.

Поколебавшись, Анигель решительно отстегнула от пояса сухую тыкву с митоном.

— Вот это подарили мне уйзгу. Они утверждали, что митон придает силу и смелость.

— Это твой подарок. Береги его пуще глаз, но используй только, когда положение станет безвыходным.

— А как это определить?

Бина ничего не ответила. Она закрыла глаза, задышала громче, ровнее. Анигель растерянно глянула на нее, потом на Имму, потом вновь на волшебницу и наконец решилась.

— Может, вы подскажете, где мне искать мой талисман? — робея, спросила она.

— А-а… В конце черенка. Голос был едва слышен.

— Но вы не сказали, что это такое…

Бина безмолвно глянула на нее.

— Ну пожалуйста!.. — Анигель заплакала. — Скажите, что я должна искать?